Ждать!..
Ждать, что вот-вот мы превратимся в пыль, в ничто посреди грохота и развалин…
Почувствовать, как что-то начинает трещать под нашими ногами, что-то в открывающейся пропасти, что-то, что могло знаменовать начало жуткого апофеоза. Через люк, открытый во тьму, в черную пасть черной ночи распространялось тревожное шипение – как первый звук грядущего взрыва.
Сначала совсем тихо, потом сильнее и совсем громко…
Но слушайте же! Слушайте, удерживая готовое выскочить из груди сердце.
Это было не шипение огня. Это был шум волн.
Уж не прорвалась ли вода?
Скорее к люку! К люку!
Слушайте! Уже слышно бульканье.
Скорее же к люку!
Какая свежесть!
Вся наша жажда, вытесненная было страхом, вместе с шумом льющейся воды вернулась с новой силой.
А вода поднимается! Вода!
Уровень ее поднимается в погребе, заливает бочки, все бочки с порохом. („Бочки! Бочки! Вы продаете бочки?“) Вода! Мы спускаемся к ней с горлом, перехваченным от волнения, а вода достает до подбородка, до рта, до воспаленной гортани…
И мы пьем… Мы пьем воду в той мрачной пещере. Потом, по-прежнему в темноте, поднимаемся по лестнице – ступенька за ступенькой, – поднимаемся вместе с водой.
Вот здорово, ведь порох пропал! Его залила вода! Отличная работа! В доме на озере нет недостатка в воде, и, если так будет продолжаться, озеро перельется в погреб.
И вправду уже не понять, где она остановится.
Мы уже покинули погреб, а вода все поднимается.
Она тоже вышла из погреба, заливая пол. Если так будет продолжаться, дом на озере просто затонет. Пол зеркальной комнаты на наших глазах превращался в настоящее маленькое озеро, ноги начали скользить. Пожалуй, хватит воды! Надо, чтобы Эрик закрыл кран.
– Эрик! Эрик! Порох уже залит! Поверни кран! Закрой скорпиона!