На этот раз он проснулся уже у себя дома, окруженный заботой верного Дариуса; тот рассказал, что прошлой ночью Перса нашли у порога квартиры, куда его, верно, доставил какой-то неизвестный, потрудившийся позвонить в дверь, прежде чем удалиться.
Как только «дарога» окреп, он послал осведомиться о виконте у домочадцев графа Филиппа де Шаньи.
Ему ответили, что юноша так и не появлялся, а граф Филипп несколько дней как умер. Его тело обнаружили на берегу подземного озера в подвалах Оперы, неподалеку от улицы Скриба. Перс вспомнил траурную мессу, звучавшую за стеной зеркальной комнаты, и у него не осталось сомнения по поводу личности жертвы и преступника. Зная Эрика, он – увы! – без труда восстановил подробности всей драмы. Решив, что его брат похитил Кристину Даэ, граф Филипп помчался следом за ним по дороге на Брюссель, поскольку он знал о подготовке к побегу. Не обнаружив следов, он немедленно вернулся в Оперу, вспомнил странное признание Рауля о наличии фантастического соперника, узнал, что виконт все пытался проникнуть в подземелья театра и, наконец, что он исчез, оставив свой цилиндр в гримерной певицы рядом с футляром от дуэльных пистолетов. Граф, не сомневаясь более в навязчивой идее брата, бросился вслед за ним в этот адский подземный лабиринт. Являлось ли преимуществом, с точки зрения Перса, что тело графа нашли на берегу озера, где до этого раздавался манящий голос Сирены Эрика, этой консьержки озера мертвых.
После этого Перс отбросил колебания. Потрясенный новым преступлением, он не мог оставаться в неведении и не попытаться узнать о дальнейшей судьбе виконта и Кристины Даэ и решился рассказать все в полиции.
Расследование дела было поручено судебному следователю Фору, к нему-то Перс и обратился. Можно себе представить, как воспринял показания Перса этот скептический, поверхностный и приземленный ум (я говорю то, что думаю!). Он счел Перса за помешанного.
Отчаявшись быть услышанным, Перс взялся за перо. Поскольку в полиции не захотели выслушать его свидетельство, ему, вероятно, захотелось предать эту историю бумаге, и однажды вечером он поставил последнюю точку в рассказе, который я привел здесь без изменений. Именно тогда Дариус сообщил, что пришел неизвестный человек, не назвавший своего имени, лицо которого было невозможно разглядеть; он заявил, что уйдет только после того, как поговорит с хозяином.
Перс сразу распознал личность странного посетителя и приказал немедленно впустить его.
«Дарога» не ошибся.
Это был Призрак! Это был Эрик!
Он выглядел совершенно обессилевшим и держался за стену, будто боялся упасть. Когда он снял шляпу, обнажился высокий, восковой бледности лоб. Ниже лицо было закрыто маской.
Перс, выпрямившись, встал перед ним:
– Убийца графа Филиппа, что ты сделал с его братом и с Кристиной Даэ?!
При этом тяжком обвинении Эрик пошатнулся и несколько мгновений хранил молчание, потом, дотянувшись до кресла, рухнул в него, испустив глубокий вздох. Он заговорил – короткими фразами, останавливаясь и переводя дыхание:
– «Дарога», не напоминай мне о графе Филиппе. Он был уже… мертв, когда я вышел из дома… Он был… мертв, когда запела Сирена. Это несчастный случай, печальный и прискорбный случай. Он споткнулся неудачно и упал в озеро… упал сам.
– Ты лжешь! – вскричал Перс.
Тогда Эрик склонил голову и сказал:
– Я пришел сюда не для того, чтобы ты говорил о графе Филиппе. Я пришел сказать тебе… я умираю.
– Рауль де Шаньи и Кристина Даэ, где они?
– Я умираю…
– Где Рауль де Шаньи и Кристина Даэ?
ebooksa