— Всех троих? — уточнил выросший словно из-под земли управляющий.
— Троих?.. — нахмурился Бельзедор. — А их разве было не четверо?..
— Воин, волшебница, жрец, — перечислил управляющий. — Больше никого.
— Ну, значит, троих, — снова пожал плечами Бельзедор.
И принялся есть торт, угодливо поднесенный прихвостнем.
Глава 25
Идя за угрюмыми цвергами, Фырдуз размышлял, какой же это все-таки удивительный зверь — индрик. Кто еще на белом свете может в одиночку проделать туннель в сотню вспашек длиной? Они шли уже второй день — и все еще были в этих утрамбованных стенах. Земля и камень, обработанные бивнями и лапами индрика, словно спекались.
Конечно, до самого конца важные цверги не пошли. Их ничего не интересовало в Драконовом гроте. Они не собирались бежать из Яминии. Халлар, последний не сдавшийся город, — вот куда лежал их путь.
По счастью, туннель индрика не был непрерывным. Трантарикуририн прокладывал его по прямой — и кое-где эта прямая пересеклась с уже существующими туннелями и пещерами.
В одном таком месте цверги и вышли. Ведя под руки свою мать, хлипкую белобородую старуху, принц Перетрекумб и принцесса Остозилар поднялись по высоким гранитным ступеням. Впереди открывался настоящий лес колонн, а за ними виднелась усеянная шипами стена.
— Смотри, кобольд, — гордо, но и с некой горечью произнесла Остозилар. — Это и есть Халлар. Священный город.
Фырдуз молча кивнул. Он слышал о Халларе. Тот почти вчетверо меньше Хасмы и далеко не так блистателен, но о нем слышали все, кто живет Внизу.
Потому что Халлар — действительно священный город. И не только для цвергов, но и для кобольдов, и даже вроде бы хобиев. Ибо Халлар — резиденция понтифика Гушима. Верховного жреца Пещерника.
Кощунственно даже помыслить о том, что его стены могут быть разрушены.
Их и не разрушили. Хобии окружили Халлар плотным кольцом, подрылись под него со всех сторон — но сам город оставался нерушим и не взят.
Крепость. Твердыня. Скала. Вот что такое Халлар. Даже если будет захвачена вся Яминия, Халлар падет последним.
И именно падет, а не сдастся. Прямо сейчас у этой глухой, уходящей в потолок стены, толпились десятки хобиев, постреливая из жахателей и требуя, чтобы Халлар сдавался, — но ответом им была тишина.
Оставив цвергов ждать, Фырдуз в костюме лазутчика подкрался поближе. Вообще-то сейчас ему этот костюм был нужен как рыбе сапоги — среди слепцов-то. Но он проявил благоразумие — и не зря, как оказалось. Кроме хобиев близ Халлара бродили и цверги — яминцы, присягнувшие новой власти.
Эти особенно отчаянно убеждали своих сородичей сдаться. Кричали, что война окончена, король погиб, страна завоевана и усмирена. Предъявляли доказательства, предлагали открыть ворота, обещали, что ни сам город, ни его защитников никто не тронет.
Гарнизон Халлара по-прежнему молчал. Казалось, что внутри все мертвы — такое безразличие исходило от города-крепости.