— Зачем вам это надо?
— Меньше знаешь — дольше живешь. Выучи наизусть.
Вытер рот салфеткой, положил на стол.
— Пошли спать. Я устал.
Увидел ужас на ее лице и зло засмеялся.
— Да, я буду тебя трахать еще и еще. Утром, днем и вечером. Скоро привыкнешь. А не привыкнешь — значит не повезло. Придется терпеть.
Отодвинул стул и направился к двери. Он не видел, как девчонка медленно встала со стула и наклонилась чтобы поднять с пола клочек бумаги, который он обронил.
Развернула его и застыла с широко распахнутыми глазами — на белом тетрадном листе была нарисована семья: мужчина, женщина и девочка. На первый взгляд совершенно обычный и нормальный рисунок. Но если присмотреться, то по коже расползаются ледяные мурашки. У девочки нет ног и лица. А женщина без головы. Вместо нее из шеи торчит стебель с цветком. Возле девочки мужчина… Огромный, страшный. Держит девочку за руку. Чем-то похож на Хана. И рядом большая черная кошка.
Не было никакой свадьбы. Нас просто расписали. Какой-то мужчина в темном костюме молчаливый с непроницаемым выражением лица. Не было никаких «вы согласны?» или «поцелуйте невесту». Хан молча поставил подпись, потом дернул меня под руку и наклонил над столом.
— Подписывай.
— Не… могу.
— Я сказал подписывай! Жить хочешь?
— Нет! — и посмотрела ему в глаза. На секунду они стали черного цвета, как деготь. Без зрачков.
— Думаю у тебя есть те, кого бы ты не хотела похоронить уже сегодня.
Я тут же представила любимое и родное лицо мамы Светы и не на секунду не усомнилась в том что этот зверь не задумываясь лишит ее жизни. Он бы лишил ее и меня. Только я оказалась ему нужна. Зачем? Известно одному дьяволу и Хану, которого наверняка боится сам ангел смерти.
Пробежалась взглядом по бумаге и дернулась когда увидела имя, под которым мне надо было поставить подпись — Вера Сергеевна Игнатьева.
— Это не мое…
— Твое! — оборвал, не дав договорить и сжал руку так, что у меня потемнело перед глазами. — Молча поставила подпись. Без комментариев!
Я поставила свою подпись и послала ему про себя проклятия. Страшные. Черные. Во мне было столько ненависти сколько никогда и ни к кому раньше. Я не представляла, что вообще способна на такие ужасные эмоции.
— Ты будешь в очереди под номером бесконечность.