Он жадно ее брал прямо на ковре, усыпанную крошками от торта, сладкую от заварного крема, посреди рассыпавшихся воздушных шаров.
Хан не видел Ангаахай с самого утра… но слышал, что в доме происходит странная суета. А когда спустился вниз удивленно осматривался по сторонам. Дом был украшен гирляндами, слуги бегали в дурацких колпаках. Ей удалось нарядить даже угрюмых охранников. Хан не понимал, каким образом эта девчонка умудряется получить все что хочет. В доме все заметно меняется. И вот уже слуги шныряют по этажам, где-то слышны разговоры, с кухни доносится запах выпечки. Они все, без исключения, с восхищением смотрят на хрупкую девочку и… и подчиняются ей. Один из безопасников влез на лестницу и вешал какой-то плакат в прихожей. Все это казалось Хану глупым и хотелось немедленно прекратить цирк… Но Ангаахай вдруг выбежала из залы, одетая в воздушное светло-сиреневое платье, с волосами, заплетенными в косу, и схватила его за руку.
— Идем, посмотришь, как я расставила столы. Скажешь нравится ли тебе.
Ее глаза сияли от радости, она смотрела на него и улыбалась, тянула за собой. Нет, Хан не стал запрещать ей украшать его дом, да и вообще что-то запрещать. Ему слишком нравилось, как она улыбается и суетиться. Блядь! Ради него суетиться! То чего никто и никогда не делал. И как бы безвкусно не выглядели все эти картонные гирлянды, плакатики, колпаки от всего этого веяло радостью и счастьем. Детством, которого у него не было. Он кажется начал понимать значение и этого слова тоже. Пусть делает что хочет.
Сейчас свой собственный дом напоминал ему старика, на которого напялили банты и ленты. Казалось, что он недовольно поскрипывает лестницей, гремит окнами и хлопает дверьми, но также наслаждается происходящим, как и его хозяин.
Оглянулся на двери, ведущие в залу — Ангаахай должна была появиться раньше гостей, но ее не было, она еще не спустилась вниз. Это важный момент — встреча гостей. Они обсудили этот момент несколько раз.
— Что за дурацкие бумажки здесь висят? Мы в цирке? — раздался надменный голос Цэцэг и Хан напрягся. Старшая дочь Батыра всегда заставляла его ощутить прилив необъяснимой мрачной злости.
— Русская жена Лана украшала дом в своем деревенском вкусе. — Оюун рассмеялась и отдала накидку одному из слуг. — скоро здесь повсюду будут скоморохи, матрешки и свиньи с коровами во дворе.
Хан шагнул к ним навстречу и голоса тут же смолкли, но презрительные взгляды все еще окидывали прихожую, украшенную красными шарами. Цэцэг в роскошном длинном серебристом платье продефилировала навстречу брату, следом за ней одна из сиделок толкала кресло с Батыром, позади шла Оюун и остальные сестры с мужьями, детьми, дальние дядья, двоюродные и троюродные родственники. Первым должен был поздравить внука сам Батыр. Но тот не торопился, он осмотрелся по сторонам, тоже презрительно хмыкнул и повернулся к внуку, с таким видом, словно вот-вот расхохочется.
— С Днем Рождения внук. Надеюсь твоя жена не забыла о празднике и закончила лепить поделки на стены?
Лан стиснул кулаки и бросил взгляд на внутреннюю дверь. «Где же ты, Ангаахай? Я же сказал быть здесь раньше гостей!».
— Наверное у нее золотая дырка между ног, если она позволяет себе такое неуважение и знает, что ей за это ничего не будет.
— Ну, что ты. Папочка, она, наверное, выбирает наряд. Он ведь должен соответствовать окружающей обстановке, а такое дерь… красоту найти безумно трудно.
Тамерлан ощутил, как чешутся ладони свернуть тонкую шею Цэрцэг, сдавить ладонью и до хруста. ее муж, поддакивал ей во всем и с ненавистью смотрел на Хана. Без Цэцэг он мало что из себя представлял, но его семья была довольно могущественной и имело свои связи в правительстве. Остальные поздравления он получал от родственников и ощущал, как постепенно начинает выходить из себя, как от злости начинает всего трясти и хочется найти Ангаахай и вытрясти из нее душу.
Гостей разместили за столами, когда вдруг двери приоткрылись и все повернули головы, вместе с Тамерланом, который от бешенства так сдавил столовый нож, что тот погнулся. Разговоры стихли и воцарилась гробовая тишина. Ангаахай везла впереди себя маленькую инвалидную коляску… Как она смела?! Как … как могла выкинуть такое? Привезти сюда Эрдэнэ! Девочке запрещено выходить к гостям!
— Кто это?
— Дочка Хана инвалидка без ног.
— Аааа… а чего ее раньше никто не видел?
— Так она ж убогая. Он ее прятал.
— Понятно. Я не думала, что у него есть дети.