Что-то не так с Гэлвинами. Идеальная семья, разрушенная безумием

Вдруг проблема больных шизофренией не в том, что они неспособны реагировать на множество раздражителей, а в том, что они не могут не реагировать на них? Что, если их мозг не перегружен, а не в состоянии сдерживаться и вынужден принимать в расчет все вокруг, ежесекундно и ежедневно?

В 1979 году в своей денверской лаборатории, расположенной в каком-то часе езды от дома Гэлвинов на Хидден-Вэлли, Фридмен разработал безболезненный для пациентов метод измерения сдерживания: на коже головы испытуемого размещался небольшой электрод, улавливающий волновую электрическую активность мозга. Более сильные волны означали, что мозг проделывает большую работу по обработке информации, слабые – что он занят не так сильно. В своих экспериментах Фридмен измерял реакции пациентов на один и тот же звук щелчка, который воспроизводился дважды с кратким интервалом примерно в полсекунды.

Любой так называемый «нормальный», то есть без признаков шизофрении, мозг показывал сильную волну при реакции на первый щелчок и более слабую – на второй. Мозг здорового человека учится на том, что постигает. Ему не нужно начинать все сначала, когда он сталкивается с одним и тем же дважды. А у шизофреников так не получается. На тестировании в лаборатории Фридмена их мозг раз за разом реагировал волнами одинакового размера на оба щелчка. Казалось, что больные слышат второй щелчок впервые, хотя долей секунды ранее раздавался точно такой же звук.

Тест с двойным щелчком не являлся способом диагностики шизофрении как таковой. Главная его задача – оценить сенсорную фильтрацию, то есть один из возможных аспектов шизофрении. Результаты теста оказались особенно интересны тем, что недостаточная сенсорная фильтрация может быть наследсвенной, и, таким образом, есть шанс отслеживать ее от поколения к поколению. Фридмену казалось, что он находится на пороге серьезного прорыва не только в понимании, но и в лечении шизофрении. Он хотел выявить генетическое нарушение, которым обусловлена неправильная реакция на двойной щелчок. Если это получится и у людей с подобным результатом теста будет точно диагностирована шизофрения, то он докажет существование связанного с болезнью гена и таким образом откроет путь к генетической коррекции шизофрении.

Мечтали об этом многие, но сделать не удавалось никому. Для других заболеваний подобный подход стал довольно обычным делом. Так, при диабете могут иметь значение десять-двадцать различных генов, однако первое поколение диабетических лекарственных средств было нацелено всего лишь на один из них.

Фридмен подумал: все, что нужно, – это выявить один ген. И в его поисках будет полезна большая группа родственников с необычно высокой частотой заболеваемости шизофренией. Он не имел ни малейшего представления, где найти таких родственников, но где-то они точно существовали. И даже ближе, чем он думал.

Глава 25

Дон

Мими

Дональд

Джим

Джон

Брайан

Майкл

Ричард

Джо

Марк

Мэтт

Питер

Маргарет