Стременчик

Какой-то человек пробивается к королю, хочет обязательно его увидеть… стража не пускает. Он специально кричит, чтобы его слышали.

– Кто же это? Может, обиженный? Требующий правосудия? – спросил король, подаваясь вперёд.

– Милостивый пане, какой-то бродяга. Ксендз Ласоцкий по вашему приказу поддержит его каким-нибудь пожертвованием… не выходите.

– Но я хочу его видеть! – прервал Владислав, хмурясь и слегка отодвигая Тарновского.

Король стоял на пороге большой залы, когда в другом её конце вырывался из рук двух верзил загорелый, сильный мужчина, высокого роста, в рваной одежде, с открытой заросшей грудью; увидев короля, он поднял руку и воскликнул:

– Я должен говорить с королём! Должен!

– Отпустите его! – воскликнул Владислав.

Прежде чем исполнили этот приказ, за незнакомым человеком показались уже беспокойные за королевскую безопасность Гуниады, Оршаг и несколько других.

Вошедший бросился вперёд, ища глазами короля. Он его узнал по фигуре и лицу… Упал на колени, но не мог говорить, потому что борьба со стражниками и некое возбуждение сделали его дыхание учащённым.

Тем временем Гуниады и другие прибежавшие остановились тут же.

Стоящий на коленях водил вокруг безумными глазами, потом дрожащими руками начал что-то доставать из-под одежды, и бросил на пол кожаный кошелёк, в котором зазвенело золото. Он поднял к королю руки и заговорил живо, невразумительно, по-мадьярски.

– Вот золото, – крикнул он, – которое мне дали слуги королевы по её приказу за то, чтобы я убил тебя, господин.

Да, я клянусь в этом… меня хотели купить, послали с этим… и вот я пришёл открыться тебе. Не буду убийцей!

Король вовсе не испугался, но побледнел и нахмурил лицо. Прежде чем у него было время ответить, бросить вопрос, подумать, что делать с виновником, за ним уже послышался крик, и по приказу Гуниады на того накинулась венгерская стража, схватила его, один сдавил ему горло и почти на руках вынесли мечущегося.

Сразу по приказу короля побежали поляки, но венгры были такие разъярённые, что невозможно было к ним подступить и говорить с ними.

В мгновение ока исчезли и тот человек, и те, что его схватили. Во дворах воцарилась тишина. Король задержал отъезд.

Весь польский двор сбежался в тревоге за своего пана. Это случилось в минуты, когда ни о какой опасности даже не думали и не допускали.

Напрасно ждал Владислав какой-нибудь новости об этом человеке и приключении… никого нельзя было найти до полудня.

Подошедший епископ Збышек ни о чём не знал. Наконец спустя какое-то время пришёл Гуниады, у него, как обычно, было серьёзное и холодное лицо, даже когда все были возбуждены. Он с поклоном подошёл к королю и, предупреждая его вопрос, сказал спокойно:

– Шуметь не нужно. Человек безумный, как мне кажется.