Ганс: «Тогда она больше не будет нагружена. Мама сказала, что когда она больше не захочет, то и бог этого не захочет». (Это понятно: Ганс вчера спрашивал, нет ли в маме новых детей. Я ответил, что нет и что без господней воли новые детки в ней не будут расти.) Но вот мама говорила, что если она не захочет, то больше у нее детей не будет, а ты говоришь, что все решает бог».
Я объяснил, что дело обстоит именно так, на что он заметил: «Ну да, ведь ты был при этом и знаешь, наверное, лучше». Также он вызвал на разговор мать, и та примирила оба объяснения – дескать, если она не захочет, значит, и бог не хочет[178].
Я: «Мне кажется, ты все-таки не против того, чтобы у мамы появился новый ребенок?»
Ганс: «Нет, этого я не хочу».
Я: «Но ждешь, правда?»
Ганс: «Да, правда».
Я: «Знаешь почему? Потому что тебе хотелось бы стать папой».
Ганс: «Да… А как все бывает?»
Я: «Что ты имеешь в виду?»
Ганс: «Ты говоришь, что у пап не бывает детей, так почему мне хочется стать папой?»
Я: «Ты хотел бы стать папой и жениться на маме, хотел бы стать взрослым, как я, носить усы, как у меня, потому и ждешь нового ребенка от мамы».
Ганс: «Папа, когда женюсь, у меня ребенок будет только тогда, когда я захочу, а когда я не захочу, то и бог не захочет».
Я: «А тебе хотелось бы жениться на маме?»
Ганс: «Очень».
Нетрудно заметить, что увлеченность Ганса собственными фантазиями омрачается сомнениями по поводу роли отца и неведением относительно того, насколько взрослые распоряжаются деторождением.
* * *«Вечером того же дня Ганс, когда его укладывали в постель, сказал: «Знаешь, что я буду делать? Я до десяти буду разговаривать с Гретой, она ложится спасть со мной. Мои детки всегда у меня в кровати. Можешь объяснить, что это означает?» Поскольку он уже засыпал, я пообещал объяснить завтра, и он заснул.
Ранее уже отмечалось, что Ганс после возвращения из Гмундена постоянно фантазировал о своих «детках», вел с ними разговоры и т. д.[179].
Потому 26 апреля я спросил, почему он то и дело вспоминает своих «деток»?
Ганс: «Почему? Потому что мне так хочется иметь детей, но я этого не хочу, мне не нужны дети[180].
Я: «Ты воображаешь, что Берта с Ольгой и остальные – это твои дети?»