27 мая 1920 г. была образована Татарская АССР. В ее состав вошли территории Среднего Поволжья и Нижнего Прикамья, наиболее густо заселенные татарами, а к марту 1918 г. советская власть утвердилась на всей территории страны. Месяцем ранее в феврале в Индерке была создана партийная ячейка при помощи парторганизации Нижнелиповской суконной фабрики, во главе с учителем Махмудом Хабибуллиным. После него секретарем партячейки стал Арифулла Акчурин. Но партийная ячейка оставалась небольшой. Учитывая это обстоятельство, Кузнецкий райком партии направил в село наиболее подготовленных работников: Сорокина, Шагидуллина, а позже Валеева. В это же время произошел окончательный перелом в пользу советской власти, после того, как в деревню стали возвращаться демобилизованные солдаты с фронтов Первой мировой войны.
Начавшийся в конце 1920 г. голод в Поволжье достиг своего пикового значения к зиме 1921–1922 гг. Накануне весна оказалась очень засушливой, а последующая засуха в начале лета уничтожила все посевы озимых. Политика обеспечения заготовок продовольствия за счёт обложения крестьян налогом в виде зерновых культур, начатая, кстати, еще в 1916 г., а затем продолженная Временным правительством в виде «хлебной монополии», не могла быть прекращена в условиях Гражданской войны и всеобщей разрухи. Эта так называемая «продразвёрстка» производилась путём принудительного изъятия у крестьян хлеба и других продуктов по установленным государственным ценам. Несмотря на замену продовольственной разверстки на значительно более мягкий продовольственный налог весной 1921 г., голод удалось остановить лишь в 1922 г.
В этом «продналоге» учитывалось количество членов семьи и количество собранного крестьянскими хозяйствами урожая. Эти сборы представляли собой прогрессивный налог, с усилением тяжести обложения для кулацкой части деревни. Хозяйства беднейших крестьян освобождались от продналога. В результате этого голодало практически все население Саратовской губернии. Советское руководство не везде было в состоянии противостоять оказываемому агрессивному давлению со стороны крестьянства, а особенно – кулачества, и предпринимать своевременные серьезные меры борьбы с голодом. События 1918–1921 гг. в период Гражданской войны и особенно голод привели снова сельское хозяйство Саратовской губернии в тяжелейшее состояние. И лишь в 1922–1923 гг. наметилась очень робкая, едва заметная тенден ция хозяйственного подъема.
Кузнецкий уезд в 1924–1925 гг., как и вся Саратовская губерния, с большим трудом выходила из полосы неблагоприятных условий работы. Работа уездных исполнительных комитетов (УИК) хотя и протекала в благоприятных условиях в политическом отношении, но крайне напряженно в финансово-экономическом. Несмотря на благоприятные погодные условия и хорошие виды на урожай, во второй пол. 1924 г. наблюдался местами недород, с возникающими незамедлительно негативными последствиями. В отчетах УИК отмечалось, что благодаря решительным мероприятиям по снабжению уезда продовольствием и семенными материалами, политические условия оставались стабильными. В то же время указывалось на важность установления «живой связи с местами», т. е. с народом и органами управления на местах. Были учтены прошлые ошибки, когда в некоторых уездах и волостях губернии местные органы власти либо пропустили момент нарастания напряжённости, либо желали показать старание региона в участии по преодолению продовольственного кризиса и в результате вызвали голод.
В 1929 г. в Индерке было организовано Товарищество по обработке земли (ТОЗ), руководителем которого стал Вагапов Абдулла Сабирович. Первыми вступили в колхоз из числа рядовых беспартийных крестьян: Матыгин Зариф, Зябиров Давыд Хусяинович, Мельзетдинов Али Мухаммеджанович, Абдуллин Бядрюк Хайтимеровия, Шаипов Абдрахман Мустафович, Абдуллин Мухаммеджан Аипович, Аббясов Мустафа Сулейманович, Крик Хасан и многие др. В товариществе раздавали на временное пользование крестьянам-беднякам сельскохозяйственные орудия труда: конные плуги, бороны, молотилки и т. д. После недолгого существования ТОЗ распустили. В 1930 г. под руководством партийной ячейки начался постепенный переход распыленных крестьянских хозяйств на рельсы крупного коллективного хозяйства. Коммунисты и комсомольцы первыми вступили в колхоз, который для многих крестьян села стал подлинной школой новой жизни. Абдулла Вагапов вскоре умер, а ещё неокрепший колхоз распался под сильным враждебным влиянием кулаков и духовенства. Пустили по селу слух: «Сейчас обобществляли лишь землю, тягловую силу и коров, а потом и жены будут обобществлены, питаться будут все из одного котла, кому густо, а многим – пусто, спать будут все под одним одеялом»[127].
Кулаки незадолго до коллективизации всячески стремились захватить отобранные Советской властью земли, лес, хлеба, скот, отнятый у богачей Баишевых. Кулаками в селе были: Купаев Зариф, Баишев Ахмеджан, Казаев Зариф, Умяров Али, Умяров Давыд, Умяров Айнулла, Аббясов Хасан, Казаев Ибрагим и др. В это время житель с. Индерка Шаша Исхак Абдуллович работал лесником Индерского лесничества. Он был активным борцом за новую жизнь, выступал против кулаков, за сохранность лесных угодий как всенародной собственности. За это кулаки вечером, когда он возвращался из обхода лесных делянок, его убили, и труп бросили в Суру.
Кулаками, как мы это показывали выше, назывались те крестьяне, которые преимущественно занимались ростовщической деятельностью, то есть давали зерно, деньги под процент, за большие деньги лошадей напрокат, а потом все это «выжимали» обратно методами, называемые ныне рэкетом, используя так называемых подкулачников-вышибал. Земли у них было также мало, поскольку вся земля находилась у помещиков-землевладельцев, и по этой причине они разбогатеть своим трудом не могли. Набрав на спекуляциях и барышнических сделках определенный капитал, они часть земли покупали у разорившихся помещиков, а часть, по сути, «отжимали» за долги у общины. Как указывают многочисленные источники, «если наглели и забирали слишком много, то крестьяне могли собраться на сход, взять кулака и утопить в ближайшем пруду – что всегда называлось самосудом».
Кулакам была выгодна нищета окружающих их крестьян, т. к. нужда толкала их в кабалу к богачам, выбраться из которой было практически невозможно. Когда происходил в деревне процесс коллективизации, то основными противниками были именно кулаки, поскольку при колхозном методе хозяйствования они теряли все источники своего обогащения. В то же время они обладали серьезным влиянием на умы в своей деревне, формировали общественное мнение и вооруженные отряды, убивающие милиционеров, председателей колхозов часто вместе с семьями. Как отмечает в своей книге Р. Х. Абдуллина, крестьяне, «которые были недовольны коллективизацией, уходили на Башмак-гору. Они нападали на колхоз, грабили, сжигали. Кто не хотел вступать в колхоз, раскулачивали или заставляли платить большие налоги, люди были вынуждены идти в колхоз»[128].
Декрет о земле, принятый большевиками ту же в ночь свершения революции, решал проблему малоземельности крестьянства лишь отчасти, хотя отнятая у помещиков земля и привязанная по числу едоков к общине, составляла четверть всей земли. Земля была отдана не в частное владение, а в пользование. Она должна была делиться по числу едоков, ее нельзя было продавать и покупать. Но крестьяне, тем не менее, не стали жить заметно лучше, поскольку кулаки за небольшой промежуток времени попросту скупали у крестьян землю, часто – за долги, а самих опять делали батраками. Кулаки держали по 4–5 лошадей, предназначенных для наемного труда. Когда встал вопрос раскулачивания, а именно освобождение крестьян от кулачества, то правительство не отбирало у кулаков себе ничего и не обогащалось этим, а все распределялось среди наименее обеспеченных хозяйств или же передавалось в колхоз. Таким образом, излишняя земля принадлежала кулакам совершенно противозаконно. Более того, эксплуатация человека человеком была запрещена в советском государстве.
Обострившаяся продовольственная проблема 1928–1929 гг. вынудила советские органы к ускоренному строительству коллективных хозяйств, и к весне 1929 г. в Пензенском округе было создано 90 колхозов. К концу года число колхозов уже достигло отметки 411, а число хозяйств, входившие в колхозы, составляло 22635 единиц. В Кузнецком округе в результате прямого давления и массовой агитации на крестьян уровень коллективизации с 1 октября по 15 декабря 1929 г. возрос с 5,6 % до 42,8 %. Но рост числа колхозов резко обгонял темпы поставок сельскохозяйственной техники, и это вызывало определенные проблемы. Пензенский окружком ВКП (б) отмечал по этому поводу, что сплошная коллективизация охватывает широкие массы населения, а тракторами нельзя обеспечить и 1/10 потребностей округа. Одновременно требовалось, чтобы правобережье Средней Волги, куда входили Пензенский и Кузнецкий округа, должно было завершить коллективизацию осенью 1931 г. или весной 1932 г.
Колхоз в Индерке был вновь восстановлен в 1931 г. из числа 150 крестьянских хозяйств. Председателем стал учитель Ернеев Исхак Абдуллович, выдвинутый райкомом партии и коммунистами партийной ячейки села. Ернеев был энергичный, волевой и умелый организатор. Колхоз в селе создавался три года и назывался «Искра» («Чаткы»). Колхозниками было посеяно в 1931 г. 300 га земли, а собранный урожай распределили по количеству едоков в семье. Артель «Красная звезда», как подсобная отрасль хозяйства, производила штукатурную дрань, также рыбацкие сети и тару для Куйбышевского мыловаренного завода. Следующим руководителем колхоза был избран Хайров А. Г.
Заметно ускорило ход всеобщей коллективизации массовое социалистическое соревнование, начатое в это же время. Пункт о создании колхозов вошел в договоры рабочих и крестьян Пензенского и Кузнецкого округов. Осенью темпы коллективизации стали нарастать. Социалистическое соревнование было добровольным, как в промышленности и других учреждениях, так и в сельском хозяйстве. За управление социалистическими соревнованиями отвечали комитеты советских профсоюзов. Важной составляющей социалистического соревнования были «социалистические обязательства». Победители поощрялись деньгами, товарами, различными другими льготами. Моральными наградами являлись: почётные дипломы, почётные значки, портреты победителей, вывешиваемые на Доску почёта. Трудовые коллективы награждались переходящим знаменем победителя в социалистическом соревновании. Так, например, Али Мельзетдинов за ударный труд получил звание «Почетный колхозник».
Активным передовиком являлся бригадир полеводческой бригады колхоза Сайганов Абдулла Мустафович. Сельские кулаки ненавидели его, в 1932 г. он также был смертельно ранен выстрелом из обреза, после чего умер. Почти все местные люди участвовали на его похоронах. Первыми инициаторами и организаторами кроме Абдуллы Вагапова были: Акчурин Арифулла, Акчурин Али, Купаев Али, Ернеев Исхак. Малюгин Иван из Русской Пенделки Кузнецкого района был третьим по счету после Ернеева Исхака председателем колхоза, направленный в село райкомом партии.
Подобные убийства, террористические акты и восстания совершал и организовывал контрреволюционный актив, относящийся к 1-й категории вооруженных кулаков – самых опасных врагов советской власти. Богатые кулаки, «подмявшие» под себя всю деревенскую бедноту, как правило, восстаний и бунтов не устраивала – они тихо, но сурово грабила крестьян. Исследователи относит их ко 2-й категории кулаков. Остальные (3-я категория) – это были те люди, которые занимались ростовщической деятельностью и использовали труд батраков.
ebooksa