— Ничего, товарищ генерал, меня не убьют, — неожиданно для себя сказал я ему. — Разрешите, я для вас сделаю новые снимки в настоящем бою.
Генерал молча смотрел на меня.
— И правда, хорошо бы нам проволочное заграждение зафиксировать, — сказал генералу начальник штаба.
Они переглянулись. Генерал сказал мне:
— Иди! — и протянул мягкую руку.
Я вернулся к своим, нашел пулеметный расчет, куда меня направил командир. Теперь я буду с пулеметчиками, пойду с ними в бой и, не отходя от пулемета, сниму для генерала немецкое проволочное заграждение.
Через несколько дней немцы начали наступление.
Мы сидели в засаде у самых немецких позиций. Нас разделяло сложное проволочное заграждение в несколько рядов да выступы скал, у которых мы пристроились с пулеметами. Я сфотографировал заграждение несколько раз и ждал момента, когда можно будет снимать бой.
Наша разведка донесла о том, что немцы готовят атаку. Это встревожило всех. Ведь у них масса народу, а нас горстка солдат. Но отступать нам нельзя ни шагу.
Правда, мы все еще не верили, что фашисты пойдут в атаку. До нас доносились их крики и голоса. Они беспорядочно галдели. По-видимому, были пьяны.
Но вскоре мы увидели, как немцы стали выходить из блиндажей и убежищ и строиться на открытом месте. Теперь было ясно, что они пьяные, что их много, и тревога не покидала нас.
Впереди большой немецкой колонны построились офицеры с крестами и орденами. Кто-то взвизгнул. Колонна двинулась на нас.
Среди наших солдат пронесся стон...
— Слушай команду! — крикнул наш командир.
Я замер и прижался к пулемету.
Пряча голову за щитком, я смотрел сквозь его прорез через мушку на снежное поле, по которому прямо на нас шли фашисты. Держа ружья наперевес и горланя какую-то песню, они парадным шагом невозмутимо двигались на наши позиции. Я вспомнил фильм «Чапаев». Вот так же и там враги шли в психическую атаку. Но только сейчас не слышно барабанной дроби. И сейчас страшнее.
Воспоминание о фильме напомнило мне про фотоаппарат. Я взял его в руки, раскрыл футляр, приготовился. Такого еще никто не снимал. Я обязательно должен снять эту атаку. Пора, надо действовать.
Я спокойно стал снимать. через мушку пулемета немцев, идущих в психическую атаку. Они были уже совсем близко.
Наши пулеметчики, стрелки и минометчики открыли огонь. Я повесил «лейку» на шею и тоже начал стрелять.
Упали первые шеренги фашистов. За ними шли новые и новые шеренги. Они шли беспрерывным потоком, переступая через трупы своих. Их было так много, что вскоре весь путь до проволочного заграждения был усеян телами убитых.
ebooksa