— Эту вещь я вез из самой Германии. И такая мысль у меня была: подарю, думаю, ее первому мальчику, который мне понравится. Вот и нашелся такой мальчик.
Чепурнов встал, держа в руках губную гармошку, потом поднес ее ко рту и заиграл простой мотив.
У Вани от восторга засияли глаза. Он только раскрыл рот и застыл на месте. Игрушка так поразила мальчика, что он не мог произнести ни слова.
— Вот тебе, Ваня, — сказал Чепурнов, протягивая гармошку, — возьми.
Ваня взял подарок и вприпрыжку забегал по комнате. Глядя на него, мать улыбнулась и вытерла слезу. Потом подняла сына на руки, расцеловала его.
— А теперь скажи дяде спасибо и ложись спать.
— А гармошка будет моя? — спросил Ваня.
— И гармошка с тобой будет. Ну?
— Спасибо, — сказал Ваня, опустив глаза.
— Вот и хорошо.
И она уложила Ваню в постель, прикрыв от него газетой свет от лампы.
Ваня обнял свою игрушку и вскоре уснул.
Клавдия Алексеевна и Чепурнов засиделись за чаем.
— Вот смотрю я на вас и мужа вспоминаю. Уж как мы его с Ваней ждали!
— И что же? — спросил Чепурнов, чувствуя неловкость своего вопроса.
— Год назад похоронную прислали. Как ножом по сердцу полоснули.
Она помолчала, вспоминая что-то, борясь с нахлынувшими на нее тяжелыми чувствами.
— Я-то пережила эту весть, а от Ванюши скрыла. Не хватает сил сказать ему, что он сирота.
— А Ваня отца не помнит?
— Где там? Ему всего год был, когда отец уходил на войну. Вот вы пришли в шинели, да и во всем военном, он вас папой и назвал.