Часто пелась хоровая песнь, сочиненная еще в XVIII веке в честь братства, сопряженного дружбой. Песнь заключалась куплетом, полным жизнерадостного, бодрого чувства:
Покровительство вольным наукам и вольному художеству было одним из принятых
Обычным приветствием братьев при встрече было: «Сила в единении», символически девиз этот, как выше указано, изображался и на отличительном знаке ложи дружеским пожатием рук.
Кроме вольных каменщиков, следовавших заветам братства Злато-Розового Креста, и приверженцев французского обряда, в тиши собирались в Петербурге еще посвященные в тайны шведского масонства члены ложи «Пеликана к Благотворительности», учрежденной в 1773 году. К 1805 году было решено придать наименованию ложи новый блеск, посвятив ее юному монарху. После испрошенного разрешения и последовавшего ответа, что государю это не будет противно, 11 октября 1805 года открыта была ложа под наименованием «Александра благотворительности к коронованному Пеликану» и всем братьям роздан новосочиненный отличительный знак: серебряный иоаннитский крест, украшенный золотым солнечным сиянием, в центре коего коронованный Пеликан, кормящий своих детенышей, помещен в прописной букве А.
Во главе ложи встал И. В. Бёбер[337], бывший секретарь Великой Национальной ложи (при начале ее деятельности в 1778 году), масон «осмотрительный, благоразумный и великомудрый», по мнению масонской братии. Часть актов Великой Национальной ложи сохранилась у него, а ложа Пеликана, в самые годины испытания продолжавшая связь со шведским братством, когда другие ложи «вовсе работать переставали», имела все необходимые обрядники и клейноды шведского обряда.
Тогда же, при открытии правильных работ, было решено последующую ложу наименовать в честь августейшей супруги государя ложею «Елисаветы к Добродетели».
В состав масонских лож Петербурга в XVIII веке по преимуществу вошло родовитое дворянство, но уже за первое пятилетие возобновления каменщических работ в XIX веке стало выясняться, что чары масонства увлекают и средний класс интеллигенции и проникают в среду более или менее обеспеченного купечества и представителей различнейших ремесел. Тогда-то решено было при образовании новых лож стараться объединять в каждой из них по возможности лиц однородного общественного положения, взглядов и вкусов; таким образом, каждая ложа обретала бы сразу некоторый характерный облик. Эта мысль получила широкое распространение и претворилась впоследствии в жизнь.
К 1809 году в ложе «Александра благотворительности к коронованному Пеликану» уже был настолько разнороден и численный состав, что решено было отделиться группе сочленов и образовать новую ложу под наименованием ложи «Елисаветы к Добродетели»; открытие состоялось 1 июня, во главе ее встал д. с. с. масон екатерининского времени Александр Сергеевич Сергеев. Знаком ложи утверждена была пятиконечная золотая звезда с прописной буквой «Е» в центре между разверстым циркулем и наугольником. Девизом ложе было дано следующее изречение: «Размеряй действия твои циркулем разума, располагай поступки по углу совести»; девиз вырезан на знаке, «дабы носящий его, часто видя, запечатлевал в памяти своей». Работы предположено было вести на французском языке.
Состав ложи был, в общем, схож с составом ложи Соединенных друзей по общественному положению, но совершенно отличен по настроению. В ложе «Елисаветы к Добродетели» сосредоточилась русская знать, высшие военные и гражданские чины, великие меценаты-филантропы, вдумчивые искатели истины, мистики-моралисты, мечтавшие о чистоте жизни первых христиан.
По строгости выполнения предписаний обрядов и законов орденских, по сильно мистическому направлению работ и широкой благотворительности ложа «Елисаветы к Добродетели» вскоре выделилась из среды других лож.
Щедрость членов, вносивших, кроме положенных по уставу взносов, еще и значительные суммы на содержание ложи, позволила художественно и богато обставить помещение; привыкшие к комфорту братья в ложе находили привычную обстановку, для братских трапез даже сервировка была самая изысканная, и столовое серебро, все разукрашенное масонскими эмблемами, отличалось художественной работой. С течением времени при ложе образовалась библиотека, были приобретены клавесины и приглашен хор братьев гармонии для «услаждения концертами».
А. И. Деденев, позднее псковский вице-губернатор, свою признательность братьям – руководителям ложи «Елисаветы к Добродетели» выразил в 1810 году отдельно напечатанной одой[338], в которой выясняется между прочим и то исключительно большое внимание, которое уделялось ложей делам благотворения:
Такого рода отзывов о деятельности ложи сохранилось несколько; одного охладевшего к ордену брата снова удалось увлечь, приняв в эту ложу; это был, вспоминает он, круг братьев, коим обязан всем, что мог иметь изрядного.
22 мая 1810 года была открыта ложа под наименованием «Петра к Правде», опять-таки из кружка лиц, отделившихся от ложи «Александра к Благотворительности». Председательствующим мастером избран был известный медик Егор Егорович Эллизен.
Сочленами по преимуществу были представители петербургской немецкой интеллигенции – кружок известных инженеров, медиков и чиновных лиц и, как бы под их попечением, собственники аптек и вообще различнейших торговых и ремесленных заведений; по большей части члены были немецкого происхождения и евангелическо-лютеранского вероисповедания.
Отличительным знаком введен был золотой крест с прямой перекладиной лютеранского образца, но вокруг перекладины помещен принятый у свободных каменщиков символ вечности и мудрости – золотая змея, свившаяся в круг, с хвостом в пасти.
Братья ложи «Петра к Правде» хотя и выполняли по всей строгости масонских законов обряды, однако не увлекались в такой мере, как ложа «Елисаветы к Добродетели», мистической и таинственной стороной масонства; они «прилегали к наукам математическим и историческим», изучая тайны науки чисел, правил строительства, свойства микрокосма и макрокосма, алхимию и так называемую белую магию; языком символов, переданных от масонов прежних времен, они старались использовать получаемые знания для жизни земной, чтобы на земле умягчить страдания людские, улучшая условия быта. Так сами они изъясняли цель своих работ. В ложе был выделен исторический отдел, где без свершения пышных обрядов посвященные братья сбирались на поучительные беседы. Руководитель ложи Е. Е. Эллизен пользовался славой чудодея-диагноста – имя его окружено было большим почетом, также и за его филантропическую деятельность.
К 1810 году определился и характер ложи «Александра к Благотворительности»: действительными членами по преимуществу были немцы из купцов и ремесленников, более высокопоставленные числились почетными членами; в оправдание своему наименованию ложа много занималась делами благотворения, и ее управляющим мастером в Отечественную войну Павлом Помиан-Пезаровиусом положено было основание александровскому Комитету о раненых.
Все три ложи под названием «Соединенных лож» работы производили по одним обрядникам шведской системы, по одним уставам и в одном помещении; денежная касса также была общая, но дни работ различные.
Необходимость управления скоро сказалась, и в 1810 году[339] оно было образовано под наименованием «Великой Директориальной ложи Владимира к Порядку», на основании конституционного патента, полученного прежде из Швеции для Великой Национальной ложи в 1779 году. Гроссмейстером единогласно избран был И. В. Бёбер.
ebooksa