813

В десять часов барон приказал:

– Уходи!

– Вот только еще этот жилет…

– Говорю тебе, пошел прочь. Вернешься, когда я тебя позову… не раньше.

Он сам закрыл за слугой дверь, выждал пару минут, как человек, не доверяющий другим, и, подойдя к столу, где находился телефонный аппарат, снял трубку.

– Алло!.. Мадемуазель, прошу вас соединить меня с Гаршем… Да, мадемуазель, вы мне позвоните…

Он остался у аппарата.

Сернин дрожал от нетерпения. Не собирается ли барон разговаривать со своим товарищем по преступлению?

Раздался звонок.

– Алло, – ответил Альтенхайм. – А-а, это Гарш… прекрасно… Мадемуазель, соедините меня с номером тридцать восемь… Да, тридцать восемь…

И через несколько секунд так тихо и так четко, как только возможно, он произнес:

– Номер тридцать восемь… Это я… никаких лишних слов… Вчера? Да, мы упустили его в саду… В другой раз, конечно… но дело не терпит… Вечером он перерыл весь дом… я тебе расскажу… Разумеется, ничего не нашел… Что?.. Алло!.. Нет, старик Стейнвег отказывается говорить… угрозы, обещания, ничто не помогло… Алло… Ну да, черт возьми, он знает, что мы ничего не можем… Мы не знаем проекта Кессельбаха, а историю Пьера Ледюка – лишь отчасти… Разгадка у него… О, он заговорит, я за это ручаюсь… И даже этой ночью, иначе… Э-э, что ты хочешь, все, только бы не упустить его! Представляешь, если князь выкрадет его? О, этот через три дня должен получить свое… У тебя есть идея!.. Действительно… идея хорошая. О! О! Превосходная… я этим займусь… Когда увидимся? Давай во вторник? Ладно. Я приеду во вторник… в два часа…

Он положил трубку и вышел. Сернин слышал, как он отдавал приказания:

– На этот раз осторожней, а? Не попадитесь глупо, как вчера, раньше ночи я не вернусь.

Тяжелая дверь вестибюля закрылась, потом послышались стук калитки в саду и звук колокольчика удаляющейся лошади.

Через двадцать минут явились двое слуг, они открыли окна и навели порядок в комнате.

После того, как они ушли, Сернин прождал еще довольно долго, до предполагаемого часа их трапезы. Потом, решив, что слуги на кухне за столом, он выскользнул из шкафа и принялся изучать кровать и стену, у которой та стояла.

«Странно, – подумал он, – действительно странно… Ничего особенного. У кровати никакого двойного дна… Под ней нет люка. Посмотрим соседнюю комнату».

Он очень осторожно прошел туда. Это была пустая комната, без всякой мебели.

«Значит, не здесь скрывается старик… В толще этой стены? Невозможно, скорее это перегородка, и очень тонкая. Черт возьми! Я ничего не понимаю».