Последняя сказительница

– Мы были далеки от совершенства, но в душе теплилась надежда, что сумеем перелететь вселенную и не посрамим памяти предков.

– Предки? – смеётся Нила и качает головой. – Замечательно. Ошибочно, но замечательно.

Я понимаю, что все они, созданные в лаборатории по единому образцу, не чувствуют связи с предками. На Земле многие из нас принадлежали не к одной культурной группе, а ко многим.

Брик откашливается.

– Мы не связаны с определённой традицией, поэтому ведём себя разумно, – вступает он, и мне интересно, неужели он и впрямь этому верит.

Коллектив не понимает, что, уважая прошлое, предков, культуры и помня ошибки, мы становимся лучше.

Любовью дышала каждая свадебная фотография и свидетельство о рождении. Детский альбом Сумы. Нила, Брик… Вокси никогда не испытают такой любви.

Она наклоняется, шепча мне на ухо:

– Ваш вид, хоть и низший по качеству, был уникален. Признаю, ваш вид довольно… любопытен.

Она кивает Брику, и тот передаёт ей знакомую коробочку с этикеткой «En Cognito загружаемое знание». Но на этот раз вместо «Детский» написано «Взрослый». От этой дозы я в себя не приду.

Нила открывает крышку. Внутри в ямке тёмный большой ког. Нила прижимается ко мне щекой.

– Даже с воспоминаниями о Земле ты доказала, насколько полезна.

Она выпрямляется и достает ког.

– Ждём не дождёмся, чтобы взглянуть, на что ты способна без переживаний о своём драгоценном прошлом.

Поместив ког в инсталлятор, она нажимает на активатор. Ког мерцает тёмно-фиолетовым.

– А теперь, Петра Пенья, ты проживешь очень долгую беззаботную жизнь в Коллективе.

Я съёживаюсь, вспоминая покалывание, как муравьиные укусы, и украдкой смотрю на бочку со стазисным гелем, стоящую рядом.

Нила ловит мой взгляд.

– Нет, сегодня гель не понадобится. Это быстро.

Я пытаюсь повернуть голову и найти Хавьера, но могу только водить глазами и едва вижу его силуэт. Я должна ему сказать в последний раз, пока ещё не изменилась.