Первые вновь и вновь пытались разбудить камень-сердце, но безуспешно. Что бы ни сделал с ним Альканзар, благословение Серры исчезло. Никто больше не мог сравниться по силе дара с Первыми, а сила камней стала меньше, и со временем они стали засыпать всё быстрее и быстрее.
И главное, в Серру пришла смерть. Только Первые были долгожителями, а их потомки стали умирать, едва дожив до ста лет.
Разлад поселился между братьями и сестрами, и тогда Альвион первым покинул Энтану в поисках нового счастья, а за ним последовали и остальные. Альканзар, не раскаявшись и не открыв, что же сотворил с камнем-сердцем, так и скончался в изгнании.
Первые решили ради памяти Серры и Иалона не открывать народу правду о падении Альканзара и погасшем камне-сердце. Вместо того стали упоминать аркион, и со временем выдумка возобладала.
А камень-сердце так и остался немым напоминанием о братской зависти, которая оказалась способна разрушить материнское благословение.
Я подняла уставшие глаза от страницы. Крики Теней стихали. Я провела за чтением почти всю ночь.
До сих пор камень-сердце казался мне всего лишь легендой. Да, Гильдии камневидцев пяти великих городов изобразили его на своих знаках, но, как мне казалось, ради красивого жеста, не более, – как символ чистого сердца, с которым ты подходишь к своим обязанностям. А что, если это было правдой? Тем исключением, без которого не обходится ни одно правило? Пробудив камень-сердце, Серра даровала своим потомкам процветание, долголетие и сильный дар камневидения. Но мы лишились всего этого по вине одного из Первых.
Чем больше я размышляла, тем больше мне казалось, что Альканзар понес незаслуженно мягкое наказание. Да, он окончил свою жизнь в изгнании и ему не посвятили особого дня, но теперь мало кто знает о том, какое преступление он сотворил. А потом мне пришла в голову мысль, от которой меня словно встряхнуло.
А что, если моя бездарность закономерна?
Ведь Йерм не выдумал: дары действительно оскудели – камни, разбуженные Первыми, вот уже несколько тысячелетий служат людям, но сегодня никто не способен разбудить камень, который не заснет самое большее чем через несколько десятилетий.
Что, если со временем дар угаснет у всех? А я лишь первая в череде многих? Может, поэтому дядя говорил об опытах? Что эту аномалию будут изучать в попытке понять, как избежать подобного?
Ответов у меня не было.
Глава 11
Днем Олеа поймал меня и попросил прибраться в кабинете – разобрать книги, оставленные торговцами.
– Хочется, чтобы после нас был порядок. Тем более что следующим Псам, вполне возможно, тоже придется жить здесь.
Я с радостью согласилась и сразу же отправилась в кабинет, где до самого обеда расставляла книги на полки, продолжая размышлять о «Падении Альканзара».
В какой-то момент на одной из полок я увидела книгу, наспех засунутую корешком назад. Это оказался десятый том «Сельского травника». Поставив книгу как надо, я вспомнила, что пару дней назад, когда я искала что-нибудь почитать, мне на глаза попалось «Лечение травами: краткое руководство» на полке, посвященной рыболовству. Кто-то явно интересовался травами, но не хотел, чтобы его заметили.
После концерта, когда все разошлись по своим делам, я снова пошла в кабинет, но, подойдя к двери, услышала внутри чьи-то шаги, а потом тихий шелест страниц. Олеа с Вэльдом ушли, я сама видела. Нери, кажется, тоже. Кому еще понадобились в это время книги? Тарине? Стараясь не скрипеть, я открыла дверь.
У полки спиной ко мне стояла Ланда. Едва слышно что-то бормоча, она быстро пролистывала страницы.
Озадаченная ее поведением, я слегка кашлянула. Ланда дернулась, выронив книгу, и резко обернулась. Я вздрогнула – таким белым было ее лицо.
ebooksa