Том 7. Последние дни. Пьесы, киносценарии, либретто. «Мастер и Маргарита», главы романа, написанные и переписанные в 1934–1936 гг.

Кукольник (Салтыкову). Истинного поэта драть не за что, Сергей Васильевич! Преображенцы, наполните ваши бокалы!

Пребраженцы охотно наполняют бокалы.

Здоровье первого поэта отечества! Ура!

Богомазов (пьет). Фора! Фора!

Салтыков встает, за ним встают гости. Салтыков идет в библиотеку, усаживается там на диване, за ним следуют другие. Филат приносит в библиотеку шампанское, раздает трубки.

Салтыков. Первый поэт?

Кукольник. Голову ставлю, Сергей Васильевич, первый!

Салтыков. Агафон!

Агафон появляется.

Агафон! Из второй комнаты, шкаф «зет», полка тринадцатая, переставь господина Бенедиктова в этот шкаф, а господина Пушкина переставь в тот шкаф. (Бенедиктову.) Первые у меня в этом шкафу. (Агафону.) Не вздумай уронить на пол.

Агафон. Слушаю-с, Сергей Васильевич. (Уходит.)

Бенедиктов подавлен.

Долгоруков. А как же, господин Кукольник, все утверждают, что первым является Пушкин?

Кукольник. Химеры!

Агафон появляется с двумя томиками, влезает на стремянку у шкафа.

Салтыков. Извините, вы говорите, Пушкин первый? Агафон, задержись там!

Агафон остается на стремянке с томами в руках.

Кукольник. Он ничего не пишет!

Долгоруков (хихикая, вынимает из кармана листок). Как же вы говорите, не пишет? Вот недавно мне дали списочек с последнего его стихотворения.

Богомазов, Бенедиктов, Кукольник рассматривают листок. Преображенцы выпивают.