Слуга отречения

Фигура длиннорукого сделалась полупрозрачной, едва различимой; языки пламени проникали сквозь неё, не причиняя никакого вреда. Существо громко заурчало и сквозь плотные облака чёрно-серого дыма двинулось в глодающий обломки трещащий огонь, чтобы достать свою добычу.

Глава 4

– Твою мать, ну и вонь же у тебя в этом зверинце, – поморщился Кейр, оглядываясь и хрустя рассыпанной под ногами сухой рыбьей чешуёй, крупной, словно осколки кофейных блюдец.

Коричневатая пузырчатая поверхность скал здесь была усеяна многочисленными трещинами и множеством стеклянистых фигур, по форме напоминавших то ли иглокожих осьминогов, то ли каких-то многоногих слизней. В просторных пещерных гротах скручивались кольцами извивающиеся туши гигантских каракатиц, по стенам бегали тонкие и длинные, как шнурки от ботинок, блестящие многоножки. В дальнем углу красноглазый крысиный волк с хитиновой головогрудью, как у паука, с чавканьем догрызал неопределённые чёрные ошмётки с виднеющимися между ними остатками блестящих костей. Ещё дальше в зеленоватой полутьме раздавалось зудящее стрекотание и мелькали какие-то кожаные крылья, загнутые когти, извивающиеся хвосты…

Кейр смахнул с плоской площадки, нависшей над булькающей и пахнущей сырым тестом серой лужей, пару крупных, с ладонь величиной, полосатых длинноусых муравьёв, и уселся на тёплый потрескавшийся камень, подтягивая под себя одну ногу.

Старшие обитатели Цитадели обычно брезговали здесь бывать, Кейр же не видел в общении с низшими ничего зазорного. Кроме того, среди разнообразной живности, населявшей базальтовые пещеры, иногда попадались весьма забавные экземпляры.

– А вот этого я тут раньше не видел, – Кейр пихнул ногой мелкую длиннозадую тварь на восьми коротких лапах, с голой, свисающей складками, как у шарпея, кожей и тонким, чуть ли не в четыре длины собственного тела, светящимся белесым хоботом, который оканчивался коротким влажным жальцем. Поймав его взгляд, существо проворно запрыгнуло Кейру на колени и обвило горячим липким хоботком его шею.

– Он тебя хр-р… удушить хочет. Хе-хе, – прокомментировал Вельз, жмуря светящиеся жёлтые глаза.

– Пускай попробует, – хмыкнул Кейр, в несколько оборотов наматывая извивающийся хобот себе на кулак. Монстр тоненько заверещал. – Что, не нравится, ага? Слушай, Вельз, вот как они все тебя самого ещё до сих пор здесь заживо не сожрали, а?

– Жру-ут, когда сла-абый, – проскрипело выползшее из заполненной вязкой беловатой слизью ниши напротив гигантское обезьянье туловище на сучковатых паучьих лапах, распространяющее вокруг себя запах тухлой рыбы.

– Пасть захлопнул, чучело, – ровно сказал Кейр, не поворачивая головы. – Не с тобой разговариваю.

– Я не чу-учело, я Бе-ерон, – проскрежетал тот, безостановочно вращая желтовато-белыми глазами с крошечными зрачками.

– А я сказал, что чучело. Ты кем там вообще себя возомнил? Меня ещё по имени назови… – Кейр отпустил уродца с хоботом, и тот проворно отбежал за ближайший валун и затаился там, опасливо поблёскивая маленькими злобными глазками. – Нет, распустил ты своё стадо, лопоухий… – парень снисходительно покачал головой. – У тебя тут все, кто говорить не разучился, такие нахальные? Может, он вообще уже на твоё место метит, а? – не удержавшись, поддразнил он.

Монстр повернулся к обезьяноголовому пауку, угрожающе оскаливая длинные жёлтые клыки, и тот тут же с шипением шарахнулся обратно в свою нишу и выставил перед собой длинные, как садовые грабли, крючковатые лапы с кривыми когтями.

– Метит… – сказал Вельз, присаживаясь рядом с Кейром. – Но прав… хр-р… Вот ты станешь слабым. Он тебе глаза съест. Хе-хе.

Обезьноголовый поскрёб одной безволосой лапой о другую и облизнулся.

– Это-то понятно, – отмахнулся Кейр. – Я тебя о другом спрашивал. В самом деле, не притворяйся же ты идиотом, Вельз.

– Один голос, – не совсем понятно ответил Вельз, наблюдая, как Кейр дразнит растопыренными пальцами сидящего на стене то ли краба, то ли покрытую зелёным пухом многоногую светящуюся креветку, и каждый раз отдёргивает руку, когда та щёлкает клешнями. – Могут хр-р… бояться. Могут подчиняться. Когда по отдельности, боятся. Когда вместе, хр-р… слушаются.

– Их же больше, – возразил Кейр, качая ногой.

– Когда больше, жрут хр-р… друг друга. Не кого-то сильного. А то никому ничего не достанется. Так всегда бывает. Хе-хе. И у людишек так же.