Когда мы удаляемся от гор, река выбрасывает нас в море, и вода вокруг лодки меняет цвет с коричневого, как воды Ахерона, на грифельно-серый реки Стикса, что окружает Загробный мир. А затем наконец становится глубокого темно-синего оттенка. В ту же секунду все мое тело покрывается гусиной кожей. Не из-за страха или дурных предчувствий, а потому что мне холодно.
Дыхание перехватывает в груди.
Мне холодно, и появился цвет. А это значит…
Мы не прошли через туманную завесу или барьер, но в какой-то момент пересекли невидимую черту между царством мертвых и миром живых. Когда я оглядываюсь, Загробный мир исчез, и позади меня лишь бескрайний темный океан, словно ничего и не было.
Я, обхватив руками свое дрожащее тело, смотрю наверх и вижу звезды.
Я откидываю голову назад, устремляя взгляд в безлунное небо. Сотни тысяч крохотных белых огоньков усеивают небосвод, Млечный Путь бледной лентой протянулся между ними. Пояс Ориона. Большая Медведица. Каллиопа. Персей. Я всегда знала их и могла безошибочно найти на небе, поэтому ищу их и сейчас, отслеживая взглядом, – старые добрые звезды на своих прежних знакомых местах.
В горле встает ком, потому что это красиво, так красиво, а я никогда не ценила этого раньше. Вот что случается, когда растешь в месте вроде нашего Острова: ты перестаешь восхищаться такими невероятными природными явлениями, как звезды и Млечный Путь, потому что видишь их каждую ночь, если небо не затянуто тучами. Они всегда там, всегда ждут тебя. Ты привыкаешь к красоте, пресыщаешься ею и перестаешь обращать внимание – не из неблагодарности, а потому что привык. Ты принимаешь все как должное, считая, что это никогда не изменится. И, лишь потеряв, понимаешь, как сильно по этому скучаешь.
– Все в порядке, госпожа? – спрашивает Лодочник, и его голос разносится над водой.
– Да. Думаю, да. – Я опускаю голову, чтобы взглянуть на него, и обнаруживаю, что плачу, хотя не понимаю почему. Я утираю слезы тыльной стороной ладони и крепко сжимаю челюсти.
Он выпускает весла из рук и снимает свой плащ, протягивая его мне.
– Возьмите. Вам здесь холодно.
– А вам он не нужен?
– Нет, госпожа. Прошу. – Харон подталкивает плащ ко мне.
Я беру его и набрасываю на себя. Плащ не сохранил тепла, потому что некому было его греть, но он защищает мою кожу от холодного ночного воздуха. К горлу снова подкатывает комок, и я сглатываю его.
– Мы почти на месте.
Как только он говорит это, как над морем проносится столб яркого света, и я оборачиваюсь, замечая маяк моего отца, что стоит высоко в горах. Луч пролетает над темной водой, а затем движется дальше.
– Он не увидит нас? – неуверенно спрашиваю я. – Мой отец. Он один из смотрителей маяка.
– Никто не видит меня, пока не приходит нужный час.
Я испытываю облегчение, но лишь на долю секунды, пока мне не раскрылся двоякий смысл в его словах. Это было бы так похоже на богов – позволить мне наконец вернуться, только чтобы обменять на кого-то, кого я люблю. Сойти на берег и стать свидетельницей того, как мой отец, Мерри или кто-то еще, кто мне дорог, всходит на борт вместо меня.
Лодочник читает мои мысли.
ebooksa