– Вам спасибо, профессор Эмерсон. Это чудесное произведение искусства, и я надеюсь, с вашего позволения, что когда-нибудь оно воссоединится с теми четками.
– Мои лучшие пожелания Джулианне, – искусно сменил тему Массимо.
– Обязательно передам. До скорой связи, всего наилучшего.
И Габриель быстро вышел из FaceTime.
Он достал ноутбук, ввел пароль и быстро нашел сетевое издание латинской Вульгаты. Прокрутил книгу премудростей Иисуса, сына Сирахова, и нашел стих, из которого была взята надпись на «мементо мори»:
«О СМЕРТЬ! КАК ГОРЬКО ВОСПОМИНАНИЕ О ТЕБЕ ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ СПОКОЙНО ЖИВЕТ В СВОИХ ВЛАДЕНИЯХ, ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ НИЧЕМ НЕ ОЗАБОЧЕН И ВО ВСЕМ СЧАСТЛИВ И ЕЩЕ В СИЛАХ ПРИНИМАТЬ ПИЩУ».
Габриель поскреб щеку. Назначение «мементо мори» – напомнить человеку, что он смертен. Но в Писании противопоставлялась горечь осознания смертности и мирная жизнь процветающего человека.
Что-то в этом напомнило ему ссылку на Данте. Несколько минут поисков потребовалось Габриелю, но в первой песни «Ада» он прочел:
TANT’ È AMARA CHE POCO È PIÙ MORTE;
MA PER TRATTAR DEL BEN CH’I’ VI TROVAI,
DIRÒ DE L’ALTRE COSE CH’I’ V’HO SCORTE.
ТАК ГОРЕК ОН, ЧТО СМЕРТЬ ЕДВА ЛЬ НЕ СЛАЩЕ.
НО, БЛАГО В НЕМ ОБРЕТШИ НАВСЕГДА,
СКАЖУ ПРО ВСЕ, ЧТО ВИДЕЛ В ЭТОЙ ЧАЩЕ[15].
Габриель откинулся на спинку кресла, снял очки и закрыл глаза.
Данте говорил о сумрачном лесе, в который вошел на середине жизни. Память об этом лесе была сама горечь – в точности подобная горечи воспоминания о смерти. Но в Писании было предостережение тем, кто живет в процветании. А Габриель знал, что он в это число входит.
В сочетании с образностью Писания был и провенанс самого предмета: он принадлежал человеку, убитому из мести.
Глава 54
Джулия влюбилась в Майами.