Джон Картер – марсианин

Я немедленно распорядился о проведении секретных розысков в городе, где каждый марсианский сановник имеет собственную полицию. Полчаса спустя офицер стражи снова явился с докладом. На этот раз худшие опасения подтвердились: половина стражников у ворот оказалась жрецами, выкрашенными под гелиумцев.

– Идемте! – воскликнул я. – Дорога каждая минута! Идемте сейчас же в Хастор. Если жрецы попытаются задержать нас, это приведет к крушению всех планов и полному расстройству экспедиции.

Десять минут спустя мы неслись в ночной тьме к Хастору, готовясь нанести первый удар для спасения Деи Торис.

20. Воздушный бой

Через два часа после того, как мы покинули дворец в Гелиуме, то есть около полуночи, Кантос Кан, Ксодар и я прибыли в Хастор. Карторис, Тарс Таркас и Хор Вастус отправились прямо в Тарк на другом крейсере.

Транспортные суда должны были тотчас же двинуться в путь. Им было приказано немедленно идти к югу. Военный флот нагонит их утром второго дня.

В Хасторе все уже было готово. Кантос Кан так продумал все детали кампании, что через десять минут после нашего прибытия первый корабль уже выплыл из дока, а затем каждую секунду корабли один за другим плавно поднимались в темное небо. Образовалась длинная линия, тянувшаяся к югу.

Только когда мы вошли в каюту, я спросил Кантоса Кана, какое нынче число. Я так и не знал наверняка, сколько времени провел в темнице Зата Арраса. Кантос Кан ответил, и сердце мое сжалось в смертельной тоске. Я просчитался во времени! Триста шестьдесят пять дней уже прошли – было слишком поздно спасать Дею Торис.

Я не сказал об этом Кантосу Кану, не сказал ему, что если мы даже войдем в храм Иссы, то вряд ли найдем там принцессу Гелиума. Ее уже могли убить, ведь я не знал точно числа, когда она впервые увидела Иссу.

Но к чему было смущать друзей предчувствием личного горя? Они и так уже разделили в прошлом все мои опасности и волнения. Отныне я хотел один нести свою печаль, а поэтому никому не сказал о том, что мы опоздали.

Если экспедиция не могла спасти Дею Торис, она могла покарать ее убийц! Кроме того, польза такого набега для народов Барсума могла быть огромной: они должны были воочию убедиться в жестоком обмане, в котором их держали долгие века.

Еще больше пользы принесла бы экспедиция, если бы открыла красным людям путь в прекрасную долину Дор. В стране потерянных душ между утесами гор Оц и ледяными горами лежало много земель, которые и без орошения давали бы богатый урожай.

Это была самая плодородная местность на всей поверхности умирающей планеты. Только здесь бывали дожди, падала роса, только здесь вода имелась в изобилии. И все это находилось во власти жестоких и злобных существ, а остальным барсумцам доступ в эту прекрасную плодородную страну преграждали остатки некогда могучих рас. Если бы только мне удалось сломить преграду религиозных суеверий, которая удерживала красных людей вдали от этого Эльдорадо! Я достойно увековечил бы этим память моей бесценной Деи Торис. Я снова послужил бы Барсуму, и мученичество Деи Торис не было бы напрасным.

На следующее утро, при первых проблесках рассвета мы увидели вдали транспортные средства и вскоре обменялись сигналами. Должен заметить, что радиограммы очень редко употребляются в военное время для передачи секретных сообщений. Как только одна нация придумает секретный шифр или изобретет новый инструмент для беспроволочной передачи, соседние народы немедленно прилагают все усилия, чтобы перехватить и расшифровать сообщения. Таким образом, практически невозможно ими пользоваться, и ни одна армия не решается передать важные сообщения по радио.

Тарс Таркас сообщил, что на кораблях все благополучно. Военные суда прошли вперед, и соединенный флот немедленно поплыл над Южным полюсом, держась ближе к поверхности – из боязни быть обнаруженным раньше времени. Мы уже приближались к владениям жрецов.

Далеко в авангарде шла цепь воздушных разведчиков, оберегая нас от неожиданного нападения. Такая же защита имелась с флангов и в арьергарде; весь наш флот растянулся на протяжении двадцати миль. Таким строем мы несколько часов двигались ко входу в Омин, когда один из авангардных разведчиков вернулся с донесением, что показалось отверстие горы. Почти в ту же минуту с левого фланга отделился другой разведчик, летя к нам с бешеной скоростью.

Быстрота его передвижения говорила о важности донесения. Кантос Кан и я ожидали его на маленькой передней палубе, которая соответствует капитанскому мостику на морских кораблях. Едва небольшой аэроплан опустился на палубу нашего судна, как разведчик вбежал к нам по лестнице.

– Большой флот военных кораблей на западе! – закричал он. – Их, должно быть, около тысячи, и все направляются прямо к нам.

– Шпионы жрецов не напрасно проникли во дворец Джона Картера, – заметил Кантос Кан. – Ждем твоих приказаний!

– Послать десять военных кораблей для охраны входа в Омин, чтобы не выпускать и не впускать ни одно вражеское судно. Мы закупорим флот перворожденных. Остальные военные суда строятся в виде большого «Y» с острием, направленным прямо на юго-восток. Транспортные суда в непосредственной близости следуют за кораблями, пока острие «Y» не войдет в неприятельскую линию; тогда «Y» разогнется у основания в обе стороны, и каждая должна напасть на врага и оттеснить его так, чтобы получилась брешь. Транспортные суда должны ринуться в эту брешь и как можно быстрее занять позицию над храмами и садами жрецов. Здесь высадятся десантники и зададут святым жрецам такой урок, который те не забудут до конца веков. Мы не будем отвлекаться от главной цели экспедиции, но нам необходимо произвести это нападение, не то жрецы не оставят нас в покое, пока наш флот находится вблизи долины Дор, и станут всячески мешать нашему возвращению во внешний мир.