Пропуская мимо ушей ее вопрос, я бросаю постиранную футболку в груду чистого белья и тянусь за следующей вещью, лежащей практически на дне зеленого пластмассового таза. Пальцы нащупывают темно-синий женский свитер с бесконечной звездной россыпью. На космически-темном пространстве, облитые золотом небесные тела присутствуют везде: на манжетах рукавов, на тончайшем круглом вырезе, некоторые расположены чересчур близко друг к другу, а какие-то и вовсе…
— Я люблю тебя почти также, как и запах страниц новой книги, — проговариваю я с опьяненной улыбкой на устах. — Или… почти также, как люблю запах сырой земли. Нет, погоди! Я люблю тебя чуточку больше, чем запах свежескошенной травы.
— Вот как? — его усмешка раздается возле моего уха. Наши пальцы крепко переплетаются, пока мы глядим в бесконечные просторы ночного неба, усыпанного сотнями, тысячами, миллионами светлых точек. Они находятся к нам так близко, отчего создается иллюзию, что, протянув к ним руку, можно украсть одну из них навсегда. — Значит ты в любой момент можешь променять меня на новую книжку или газонокосилку?
— Ну, конечно, же нет, — протягиваю я, расплываясь в широкой улыбке. — Я могу бросить тебя, как только начнется дождь.
Он подавляет глухой смешок, его грудная клетка на мгновение плавно опускается, и он чуть крепче сжимает мою ладонь. И улыбается. Черт возьми, я готова поклясться всем, чем угодно — он сейчас улыбается. Той самой редкой улыбкой, от одного вида которой сердце разрывается на части. Иногда он закусывает нижнюю губу, когда улыбается в те самые редкие моменты радости, и его бледно-голубые глаза, прозрачные как лед, такие же как утренняя роса на распускающемся лепестке. И, кажется, он был той недостающей частицей меня, которую я ждала всю жизнь.
— Из-за твоих глупых шуточек я…
— Начинаешь любить меня еще сильнее? — с детской наивностью спрашиваю я и, опираясь на локти, перекатываюсь на живот, чтобы видеть его эмоции.
Его лицо полностью расслаблено, веки полуопущены, а взгляд моего самого любимого цвета — полупрозрачного глубокого льда — направлен в мою сторону. Грудная клетка плавно вздымается, дыхание ровное, а на губах мелькает едва заметная усмешка.
— Ты же знаешь, в ту секунду, когда мы встретились, я понял одно, — его голос срывается на шепот, а теплая ладонь слегка притрагивается к моей щеке, отчего порхающие бабочки в животе делают тройное сальто. — В тебе есть нечто такое, что мне необходимо.
— Но ты так и не рассказал, что именно, — с любопытством произношу я, ощущая как мышцы на лице начинают ныть от бесконечной улыбки.
— А что, если я никогда не узнаю это? — он улыбается, большим пальцем с нежностью поглаживая мою щеку.
— Значит я буду давать тебе подсказки. Давай начнем прямо сейчас…
— Ева, так ты идешь? — в голове раздается голос Вики, разрушающий воспоминания, и ее ладонь пару секунд мельтешит перед взором. — Почти все уже зашли в воду. Даже Ханна решила ополоснуться.
Я мельком касаюсь запястья на левой руке, но натыкаюсь лишь на парочку свежих царапин от браслета, только не на него самого. Мне предстоит еще долго привыкать к его фантомному присутствию.
— Нет, я… воздержусь, — отвечаю я, пытаясь изобразить легкую улыбку.
Вики беззаботно пожимает плечами, удостоверяется, что парни не смотрят в нашу сторону и снимает с себя одежду, оставаясь в одном нижнем белье. За считанные секунды девушка преодолевает берег и окунается в прохладную гладь воды, где уже плещутся остальные женщины, принимавшие участие в стирке.
— Я мечтала об этом ощущении весь день, — доносится умиротворенный голос одной из них.
— Ага, если еще и забыть, что наступил конец света, то вообще прекрасно, — подхватывает вторая, обрызгивая впередистоящую Ханну.
— Эй! — сквозь смех вопит девушка, обдавая брызгами холодной воды в ответ.
— Мальчики, присоединяйтесь к нам! — выкрикивает тучная женщина средних лет, зазывая их пухлыми руками. — Не стесняйтесь!