— Да, спрашивайте!
— Парень у нас в гараже есть… Костя Хренков. Немножко шебутной, но — золотые руки! И работу свою любит. Он у вас сейчас… не спрашиваю, по какому делу. Я вот о чем… Если надо там на поруки взять или еще что, так мы… всем гаражом.
— Что ж, Александр Федорович. Обязательно учтем ваше мнение.
К озеру свернули у Моськина — и сразу поехали прямо по лесной дорожке, не заезжая в деревню. Мощный рев двигателя тяжелого мотоцикла распугал местную фауну: белок, ящериц да многочисленных пичуг, что пели-чирикали по кусточкам.
Близ орешника на полянке виднелись следы двускатных колес.
Ревякин заглушил мотоцикл:
— Похоже, здесь вот автобус и был.
— Или грузовик. — Дорожкин выбрался из коляски, нагнулся, погладил пальцами траву — таволгу, пастушью сумку…
— Или грузовик, — согласно покивал опер и, завидев стайку ребятишек, усмехнулся. — А вот у местных аборигенов и спросим. Здорово, ребята! Что, водичка-то нынче теплая?
— Теплая! Здрасьте.
— Как парное молоко!
— Купаться можно!
Игнат потер руки:
— Ну и славно! А на мотоцикле проедем?
— На вашем — да!
Ребята с уважением взглянули на новую милицейскую технику.
— А вообще на машинах тут ездят?
— Да, на «газике».
— На «козле»! На нем хоть куда проедешь.
— Недавно вообще на автобусе приезжали! — вспомнил белоголовый парнишка в черных сатиновых трусах и тюбетейке. — Тут вон, на поляне, ставили.