Пожиратели

Алена вгляделась в серо-голубое небо.

– Что это там впереди горит, Гриша?

– Не знаю. Сильно горит.

Девушка поежилась.

– Иди домой, Алена, я сам проверю, что это.

Алена глянула назад.

Через проем между домами ветер носил синий снег.

– Нет, нет, я тоже пойду. Я даже быстрее прибегу, я ближе.

Девушка побежала через дорогу, нырнула между домами.

Живот ее тянул и болел.

Единственный звук во всем мире – стук обуви по асфальту, да тяжелое дыхание.

Что двигало ею?

Какая чудовищная сила заставляла забывать о боли и усталости?

Она была недолюбленой в детстве, и эту недолюбленность перенесла во взрослую жизнь, и потому-то с такой готовностью согласилась выйти замуж, завести полноценную семью.

Спасать Матвея.

Алена будет любить своего ребенка, будет целовать его щечки, но в памяти навсегда останется – материнство не вытеснит этого – холодность и досада от того, что это ей без вопроса не удалось принять родителей.

Она пыталась заслужить любовь.

И сейчас, содрогаясь от страха, она надеялась на то, что каким-то образом родители видят, на что ей приходится идти.

* * *

Ипсилон с трудом втащил Матвея на стол. Он суетился и скулил. Изо рта его тянулись струйки тягучей крови, капая на камень и одежду.