Новые боги. Как онлайн-платформы манипулируют нашим выбором и что вернет нам свободу
Дует теплый ветер. «Хорошо-то как!» – думаю я, отправляясь на прогулку от отеля Moana Surfrider Hotel, который открылся в 1901 году и стал первым отелем в Гонолулу. От этого сверкающего белизной великолепного здания в старом колониальном стиле я иду на юг по проспекту Калакауа к статуе Дьюка Паоа Каханамоку (1890–1968). Этот человек – до сих пор народный герой на Гавайях, поскольку завоевал несколько медалей в качестве пловца на Олимпийских играх в период с 1912 по 1932 год. Но самое главное – он считается отцом мирового серфинга.
Прибой на пляже Вайкики сегодня очень слабый, но это из-за волнорезов, благодаря которым Гонолулу превратился в рай для отдыха семей с детьми. Настоящие серфингисты отправляются не на пляж Вайкики, а на север гавайского острова Оаху, где разбиваются о берег метровые волны. Происходит это преимущественно в зимние месяцы, когда штормы в Тихом океане создают знаменитые «большие волны». Многие серферы входят в глубокое состояние потока, когда оказываются в гигантском водном туннеле. Забыв обо всем и предельно сосредоточившись, они несутся сквозь ревущую волну. Невнимательность при серфинге по таким опасным «трубам» может привести к фатальным последствиям. Гавайский серфер Мейсон Хо предостерегает: «Если моргнуть слишком рано или слишком поздно, волна подхватит и раздавит тебя»[248].
Невнимательность у северных берегов острова Оаху в Тихом океане действительно может стоить жизни. Однако местные правоохранительные органы сообщают и о другой опасности, поджидающей нас на острове, отчасти тоже связанной с волнами. Речь идет о «серфинге» в виртуальном мире, притупляющем наше внимание во время движения. Если в наших широтах можно получить штраф за использование смартфона на велосипеде или за рулем автомобиля, то власти Гонолулу в 2017 году решили занять еще более жесткую позицию. Теперь здесь штрафуют даже пешеходов, если те переходят через перекресток, уткнувшись в телефон. Штраф начинается с 15 долларов, а повторные санкции составляют от 75 до 99 долларов[249]. Я рад, что по прибытии в Гонолулу мне рассказал об этом дружелюбный водитель такси. Если бы не он, пришлось бы мне раскошелиться, и не раз, ведь я, к сожалению, не лучший пример для подражания. А хотелось бы им быть!
Можно долго спорить, насколько оправданны решения городского совета Гонолулу, но цифры, представленные полицией города, подтверждают, что проблема, с которой борется руководство, совершенно реальна. В 2016 году на Гавайях были выписаны десятки тысяч штрафов за использование смартфона на дороге. Кстати, за первые восемь месяцев 2019 года в самой густонаселенной земле Германии, Северном Рейне – Вестфалии, было зафиксировано около 110 000 нарушений правил пользования мобильными телефонами на дороге[250]. А люди, набирающие сообщение в вотсапе, переходя улицу, несомненно, находятся в состоянии потока, которое может привести к трагическим последствиям, если они не заметят красный сигнал светофора.
Однако мы с женой и дочерью все же сфотографировались на смартфон у памятника Дьюку и на фоне великолепного пляжа Вайкики. Ведь штраф полагается только за «distracted walking», то есть рассеянность при переходе через дорогу.
Проблемы дорожного движения, связанные с использованием смартфонов, вполне очевидны. А вот вопрос, как желание отвлечься на телефон влияет на нашу продуктивность, привлек внимание ученых сравнительно недавно. Даже в отпуске не получается нормально расслабиться и насладиться сменой обстановки, если каждые пять минут получать сообщения в соцсетях или письма на рабочую почту. Постоянные уведомления действительно снижают производительность и могут стать причиной ДТП, угрожают безопасности дорожного движения, так как мешают сосредоточиться на работе или на дороге. Еще одной проблемой видится потеря времени, когда мы переключаемся с одной задачи на другую, с задачи А – например, чтения книги, на задачу Б – сообщение в мессенджере. Когда я возвращаюсь к первоначальной задаче А, как в нашем примере, мне нужно найти место, на котором я остановился. Потребуется некоторое время, чтобы снова погрузиться в чтение. В научной литературе это явление анализируют, ставя эксперименты с многозадачностью. Переключение между задачами считается одной из центральных областей когнитивной деятельности человека[251] и, похоже, дается нам непросто, особенно в эпоху экономии внимания.
Насколько мне известно, я был одним из первых исследователей в мире, посвятивших научные статьи влиянию смартфонов на продуктивность. В своей первой концептуальной работе я указал, что использование смартфона не всегда сопряжено с проблемным поведением[252]. Например, пользуясь навигатором, можно быстрее добраться из пункта А в пункт Б, что, несомненно, может положительно сказаться на производительности. Но мне все же кажется, что, если выстроить график, отражающий, как использование смартфона влияет на нашу производительность, он, скорее всего, будет похож на перевернутую букву U. Это не значит, что смартфоны сами по себе хороши или плохи. При оценке их влияния важно учитывать, что использование цифровых устройств в разумных пределах вполне может повысить продуктивность, но, начиная с пика перевернутой U, появляются негативные последствия, обусловленные злоупотреблением. На мой взгляд, вершина графика определяется бесконечным потоком входящих сообщений, разбивающих день на фрагменты. В этом контексте я часто говорю о фрагментации повседневной жизни, имея в виду, что технологические корпорации дробят наш день на множество коротких временных отрезков (см. рис. 3.7).
Рис. 3.7. Взаимосвязь между продуктивной работой и интенсивностью использования смартфона можно представить в виде перевернутой U-образной функции. Если я пользуюсь смартфоном разумно, он повышает мою продуктивность. Однако после прохождения пиковой точки U-образного графика продуктивность падает, так как злоупотребление смартфоном приводит к все большей фрагментации повседневной жизни
Вслед за первой теоретической работой по данной теме мы с моей коллегой Эйлиш Дьюк из Голдсмитского университета Лондона провели анкетное исследование, в котором более подробно изучили взаимосвязь между использованием смартфонов и производительностью труда[253]. Результаты показали, что люди, которые чаще жаловались на проблемы с использованием смартфона, с большей вероятностью сообщали о снижении продуктивности. По нашим данным, эта связь была частично обусловлена переменной «часы работы, потерянные из-за использования смартфона». Проще говоря, люди с повышенной склонностью к злоупотреблению смартфоном ежедневно теряют больше рабочего времени, и это снижает их производительность. Однако я совершенно уверен, что снижение продуктивности связано не только с сокращением рабочего времени, но и прежде всего с тем, что они постоянно отвлекаются на телефон. Естественно, данный параметр сложно объективно отобразить в опроснике, поэтому в дополнение к сбору оценочных переменных путем анкетирования необходимо проводить и реальные наблюдения с помощью технологий отслеживания.
Дабы подкрепить аргумент о том, что причина снижения продуктивности из-за смартфона кроется не только в количестве рабочих часов, я хотел бы привести новые цифры из моего исследования. Выступая на конференции, мы представили данные об особенностях использования смартфонов, полученные с помощью нашего собственного приложения[254]. Нам удалось получить объективное представление о том, как пользовались смартфонами участники нашего исследования. В частности, нас интересовало, как часто они (около сотни студентов) ежедневно включали экраны смартфонов. Примерно сто раз в день! Если в простой расчетной модели предположить, что из 24 часов в сутках 8 уходит на сон, это будет означать, что участники исследования отвлекались на смартфон каждые 10 минут в течение дня при условии равномерного распределения прерываний! Это, конечно, грубое упрощение данных, и у нас не было репрезентативной выборки. Однако в более раннем совместном проекте с Александром Марковцем (описанном в его книге «Цифровое выгорание») мы пришли к аналогичным результатам: около 88 прерываний в день[255]. В общем, в современном обществе фрагментация повседневной жизни и уход в яркий красочный мир приложений значительно затрудняют обучение и познание, а также снижают нашу концентрацию[256]. По крайней мере, если мы говорим о глубокой обработке информации. В исследовании, проведенном в Эстонии, Дмитрий Розгонюк пришел к выводу, что чрезмерное использование смартфонов в школах скорее соотносится с поверхностными, а не углубленными стратегиями обучения[257].
Конечно, существует множество веских причин использовать смартфон в повседневной жизни. Как я уже неоднократно упоминал, большая часть времени, проведенного в разного рода гаджетах, похоже, приходится именно на социальные сети. В ходе исследования, в котором приняли участие более 2400 человек, мы смогли продемонстрировать, что в среднем треть ежедневного использования смартфона тратится на вотсап и фейсбук[258]. Однако для многих людей доля соцсетей в общем объеме экранного времени наверняка еще больше, поскольку есть множество других приложений, стремящихся завоевать наше внимание и завлекающих нас снова и снова. Это происходит, в частности, благодаря всплывающим уведомлениям, которые регулярно напоминают: «Алоха! Вы так давно здесь не были, может, заглянете хотя бы одним глазком?» Всем знакомы назойливые уведомления из групповых чатов, которые многократно оповещают нас о новых сообщениях звуковыми и визуальными сигналами. Эти пуш-уведомления создают уже знакомый нам эффект FoMO. Получив сообщение, многие из нас бегло просматривают его: надо же убедиться, что мы не пропустили ничего важного! В общем, на основе имеющихся данных мы можем утверждать, что на снижение продуктивности влияет не сам смартфон, а, скорее, постоянное прерывание деятельности, связанное, в частности, с пуш-уведомлениями. В главе 8 я вернусь к проблеме фрагментации повседневной жизни и отдельно затрону такую актуальную тему, как электронная почта (в том числе на смартфонах).
Механизмы обусловливания в социальных сетях, электронных почтовых ящиках и на прочих платформах настолько сильны, что смартфон может отвлекать от работы, даже если просто лежит на столе[259]. В связи с этим мы с моей рабочей группой недавно решили повторить наше исследование, опираясь на механизм, использованный в работе Дьюка и Монтага (2017). На этот раз мы хотели проследить взаимосвязь между снижением продуктивности и злоупотреблением социальными сетями. Мы опросили более 700 человек и обнаружили, что, во-первых, люди с более высокой склонностью к FoMO сообщают, что отвлечение на соцсети вредит их профессиональной жизни. Во-вторых, выяснилось, что эта корреляция косвенно соотносится с проблемой злоупотребления медиаплатформами (см. рис. 3.8). Однако еще более значимым результатом нашего исследования стало то, что нам удалось определить платформы, вызывающие наибольшую «зависимость» и снижение продуктивности. По нашим данным, это прежде всего WhatsApp и Instagram[260]. Подробнее об этом мы поговорим в главе 7.
Рис. 3.8. Люди, более склонные к FoMO, чаще сообщают о бо́льшем снижении продуктивности из-за социальных сетей. Эта корреляция косвенно соотносится с проблемой злоупотребления медиаплатформами
В конце главы я хотел бы порассуждать, как именно психологические уловки, перечисленные в этой главе, могут влиять на время, проведенное онлайн, или на наше поведение в интернете. Я пишу «могут», потому что для независимых исследователей вроде меня в этом вопросе по-прежнему много неясностей. Например, сложно оценить, насколько сильно функция подтверждения прочтения сообщений в вотсапе влияет на время использования мессенджера. Хотя первое исследование в этой области, проведенное Николь Блабст и Сарой Дифенбах, показало, что среди клиентов WhatsApp с данной функцией больший уровень стресса наблюдается у так называемых активных пользователей двойной галочки (по сравнению с «пассивными»)[261]. Однако здесь также необходимо учитывать, сколько времени проводят в вотсапе и другие группы пользователей. В рамках данного исследования «активные» пользователи отличаются от «пассивных» тем, что, по собственной оценке, реагируют на подтверждение прочтения (ждут, когда галочки станут синими, и рассчитывают на быстрый ответ сразу после этого). У «пассивных» пользователей тоже активирована функция двойной галочки, но они не уделяют ей особого внимания. По крайней мере, мы можем утверждать, что некоторые люди испытывают стресс от двойных галочек. Но поскольку речь идет о корреляционном исследовании, полученные результаты не позволяют установить причинно-следственную связь. Кроме того, по данной теме проведено достаточно мало экспериментов, а их результаты не позволяют понять, как функция подтверждения прочтения (или отключение двойной галочки) влияет на фактическое время, проведенное в мессенджере; мы можем делать лишь теоретические предположения. Данные об этом наверняка есть у компании Meta, но с независимыми исследователями она не делится. В этой главе я осветил психологические теории и механизмы, скрытые в интерфейсе приложений, но для лучшего понимания, как они воздействуют на сознание, нам по-прежнему необходимы более обширные эмпирические исследования.
Завершая главу, хотел бы упомянуть широко известную «модель крючка», описанную Ниром Эялем в книге «На крючке»[262]. Он подробно объясняет, как разрабатывать приложения, которые вызывают у нас зависимость, с точки зрения предпринимателя. Эяль разделяет цикл «модели крючка» на четыре фазы:
В фазе «триггер» я испытываю, например, скуку, стресс или FoMO, то есть боюсь упустить что-то интересное. Это неприятные триггеры. Чтобы избавиться от негативного аффекта, я предпринимаю действие, которое должно вывести меня из этого состояния. Возможно, я думаю: если я зайду в твиттер прямо сейчас, то наверняка найду что-нибудь интересное и отвлекусь! Поэтому я достаю смартфон, быстренько открываю твиттер и прокручиваю ленту. Листаю дальше, дальше и дальше, то есть уже нахожусь в середине фазы «действие» («бесконечный скроллинг»). Оказавшись в потоке, я теряю ощущение времени и пространства и читаю все подряд: Боб Дилан записал новую песню (интересно!); Нил Янг радует фанатов выступлениями в прямом эфире во время коронакризиса (круто!). О, еще я получил несколько лайков на последний твит о нашем новом исследовании, посвященном злоупотреблению социальными сетями (ура!). Твиттер уведомляет, что на меня подписались двое ученых и у обоих интересные специализации! Подписываюсь в ответ, публикую еще один твит и лайкаю твит с изображением ванной комнаты Бэнкси. И вот я уже прошел целый цикл «модели крючка», в конце которого даже инвестировал в платформу – поставил лайки и подписался на других пользователей, возможно, укрепив свою связь с этой соцсетью. Напомню, что в ходе исследований с визуализацией мозга удалось доказать, что лайки, которые мы оставляем, также активируют нашу систему вознаграждения.
Рис. 3.9. Модифицированный цикл «модели крючка» Нира Эяля (2014; см. примечание 262). В качестве примера я привел несколько механизмов и ситуаций, упомянутых в этой главе, которые соответствуют определенным фазам цикла. Пуш-уведомление (внешний триггер) может подтолкнуть человека заглянуть в социальную сеть. Бесконечный скроллинг – это действие, которое помогает находить новые интересные сообщения. Это служит таким же вознаграждением, как и лайк. Бесконечная прокрутка ленты сама по себе может вызывать приятные ощущения. С точки зрения обучения с подкреплением после получения вознаграждения мне захочется снова инвестировать время в твиттер. Я опубликую новый твит (в ожидании новых лайков и подписчиков). В свою очередь, инвестиции моего внимания в твиттер усилят «эффект обладания»
Конечно, я уже давно знаком с психологическими механизмами, которые заставляют возвращаться в соцсети снова и снова. Пуш-уведомления показывают, что меня ждут новые сообщения в твиттере. Я отключил их: они действуют как внешние триггеры (такие тоже бывают) и могут спровоцировать FoMO, чтобы я снова зашел в приложение. Вообще-то я мог бы совсем удалить твиттер с телефона. Но поскольку за долгое время у меня сформировалась там весьма приличная аудитория (большое количество подписчиков, интересующихся моей научной работой), мне не очень хочется это делать (в силу эффекта обладания). Так, мне пора. Дочь зовет ужинать…
Что я там писал о прерываниях? Я вернулся и закончил это предложение сразу после ужина. Получилось логично.
Глава 4. Покажи мне свой цифровой след, и я скажу, кто ты