Том 2. Дни и ночи. Рассказы. Пьесы

Голубь. Да нет, не длинное, но конфиденциальное. Давайте-ка зайдем на минуту в ту комнату.

Катя. Уже завелись от меня секреты? Ладно, сидите здесь, я там все равно сегодня еще не прибирала. (Выходит, притворив за собой дверь.)

Голубь. Что нынче так поздно пожаловали? Все на службе пропадаете?

Ваганов. Что ж, надо кому-то и служить.

Голубь. Да, это вы правы, засиделся я в отпуску. Засиделся. А вы молодец, Андрей Сергеевич, ей-богу, молодец! Все у вас в жизни выходит так здорово, гладко. Только знаете, чего боюсь – всю жизнь вам будет все удаваться, а под старость окажется – вспомнить нечего.

Ваганов. Разные вещи мы с вами будем вспоминать, Николай Семенович.

Голубь. Разные, Андрей Сергеевич. Я – дороги да моря, а вы – должности да чины…

Ваганов. Бывает, что у человека и то и другое совпадает, Голубь. Бывает, да не всегда!

Ваганов. Может, скажете, какое у вас дело ко мне? Вы ведь, кажется, торопитесь?

Голубь. Все у вас дела, дела… А под поезд броситься по хотите?

Ваганов. Под поезд? (Насмешливо.) Предложение, конечно, интересное, но зачем?

Голубь. А так, знаете, душевное движение. Просто так, без расчету.

Ваганов. Все шутите, Николай Семенович.

Голубь. Все шучу, Андрей Сергеевич. Шутник. (Встав, проверяет, плотно ли закрыта дверь.) Ну, что ж, давайте ближе к делу. (Сухо.) Извольте сегодня ж отдать письмо Катерине Алексеевне.

Ваганов. Письмо? Какое письмо?

Голубь. Известное вам письмо.

Ваганов. Известное мне. А вы тут при чем?

Голубь. Я? Вы меня за глупца не считайте. Кроме надежды на ваши благородные чувства, у меня есть вот (достает из кармана письмо) – от Алексея Степановича.

Ваганов. Покажите.

Голубь. Нате. Да не хватайте так. Тут один конверт.