Том 3. Товарищи по оружию. Повести. Пьесы

Говард. Это совершенно точно?

Он. Протест будет опубликован, и под ним не будет моего имени. Что еще?

Говард. Больше ничего. Я просто не хотел быть в дураках: завтра делать тебя редактором, а через неделю искать нового. Я удовлетворен. Хотя нет… Еще один вопрос. Говорят, этот Вандеккер перед отлетом ждал тебя на аэродроме. Ты не приезжал к нему туда?

Он. Нет.

Говард. Это совершенно точно?

Он. Мне надоело повторять одно и то же.

Говард. Будем считать, что я тебе поверил.

Дик. Достаточно. Остальная часть вашего разговора нас не интересует. Иди сюда.

Он идет навстречу Дику. Говард остается один и через несколько секунд исчезает со сцены.

Дик. Я устал смотреть на физиономию этого типа.

Он. А мне приходится смотреть на него уже седьмой год!

Второй пилот (иронически). Бедняга! Дал бы ему тогда в морду, и все бы кончилось само собой!

Он. Тебе легко рассуждать…

Дик. Ты опять за свое?

Второй пилот. У меня просто кулаки сжимались! Никогда не был в особенном восторге от тебя, но все-таки не ожидал, что ты станешь такой овцой!

Дик. По правде говоря, нам вообще во время войны не приходило в голову, что кто-то станет хуже, чем он есть. Насмотреться на все, на что мы насмотрелись, остаться живым и забыть, ради чего все это было?!

Штурман. Но ведь тогда он был не хуже нас. Вдруг сейчас мы оказались бы не лучше его?

Второй пилот. Нет уж, если так – предпочел бы еще раз умереть! Чем дольше я смотрю на твою жизнь, тем мне меньше жаль, что я умер!

Он. А я чем дольше живу, тем реже благодарю вас за то, что вы умерли, оставив нас жить на этой земле.

Дик. А никто и не требует от тебя благодарности.