Полудницы

…Ее тело разгоралось все ярче и ярче, как лампочка накаливания, подключенная к плавному регулятору. Илий зажмурился, под веками заплясал красный силуэт. Зажмурился, но все же успел разглядеть то, чего видеть совсем не хотел: вспыхнувшие волосы профессора, лицо, поплывшее, как восковая свеча.

Когда доктор раскрыл глаза, вся пещера утонула в темноте. Он пополз на четвереньках к месту, где сидел профессор. Песок под пальцами обжигал.

Кучка пепла – вот все, что осталось от будущего нобелевского лауреата, от подпольного ученого, для которого великая цель оправдывала любые средства, от запуганного человека, сломанного еще в детстве, как механическая шкатулка.

Гудела голова. Илий закрыл глаза. Прислушался. Со стороны озера раздавались всхлипы. Это плакал перепуганный мальчик на острове. А девочка? Почему она молчит?

Голая ножка без сандалии. Неподвижное тельце. Зарина?

Он поднялся, отряхнул ладони и уже шагнул к воде, но его там ждали. Вторая фигура, та, что появилась из тайного прохода в стене, медленно плыла по песку ему навстречу.

Илий взглянул на автомат, ткнувшийся дулом в песок, затем на опрокинутый контейнер. Покачиваясь, приблизился к кейсу, сел на землю, взял его в руки. Полудница остановилась в нескольких шагах. Ждала.

Доктор сомкнул веки, чтобы глаза не болели от слепящего света.

Сплюнул на песок, чтобы избавится от горечи во рту.

Вдохнул глубже прохладный воздух пещеры, чтобы навсегда стереть из памяти запах гари.

Сегодня он не умрет.

Он бежал за ней через леса и поля, через холмы и реки. Он едва не рухнул с висячего моста. Он дрался за нее, и вокруг него свистели пули. Он падал в обморок от жары и страха, пробуждался и бежал дальше. Он поднимался на вершины гор и опускался под землю. Пятнадцать метров по воде отделяют его от дочери.

Нет, сегодня он не умрет.

Если Зарина там, он просто не может позволить себе погибнуть.

Зарина. Дочка. Все вокруг перестало иметь значение. Остался только островок посреди подземного озера, освещенный лучами солнца. Его последнее и единственное желание.

– Поговори со мной, – обратился он к замершей фигуре, сияющей в полумраке.

Там, у люка, в лаборатории, он услышал голос полудницы у себя в голове.

– Поговори. Пожалуйста…

Она шагнула. Жар усилился. На его лбу заблестели капельки пота.

– Поговори, – пропыхтел он, сжав зубы. – Я знаю, что ты меня понимаешь.