— Чтобы не заснуть, — сказал я, — нам нужно пить кофе, пока он горячий…
Отличный кофе, поставленный на прикрученное пламя примуса. Замечательный горячий кофе, приготовленный Гертрудой. Он всегда ждет меня на столе, когда я возвращаюсь из школы в четыре часа.
Я узнаю вкус этого кофе. Такой кофе может приготовить только Гертруда. Я растроган.
Кухня убрана, вся утварь расставлена по полкам.
Мы откупорили седьмую бутылку.
— Я вас принял за большое черное насекомое, — смущенно сообщил я.
Они вежливо успокоили меня, посоветовав не расстраиваться из-за подобной ерунды.
— Встречаются, — сказал один из них, — весьма достойные насекомые…
Дождь снаружи продолжает упорно стучать по крыше. Он стучит, словно пальцы ребенка.
На верхнем этаже раздается страшный грохот, сотрясающий дом. Это гроб. Он мечется по комнате, словно тигр.
Он разносит в щепки мебель, будто превратился в античный таран. Шкафы разваливаются, зеркала со звоном кастаньет разлетаются брызгами стекла.
Мы бурно аплодируем каждому очередному удару.
Гроб скачет, как будто взбесившись; так может прыгать водолаз со свинцовыми подошвами, если у него ноги связаны вместе.
— Не беспокойтесь, этот гроб из хорошего дерева, он выдержит, — говорит один из парней.
— И, потом, мы его надежно заколотили, — добавляет второй.
На столе стоит последняя бутылка.
Глава седьмая
Странствия
Я раз десять вносил задаток за место на каком-нибудь трансатлантическом пароходе, направлявшемся то в Индокитай, то в Рио, то еще куда-нибудь.
Испанский или голландский сотрудник пароходной компании ставил красным карандашом большую галочку на лежащем перед ним плане, объясняя мне с улыбкой фокусника, что это моя каюта.
ebooksa