Мой механический роман

— Как дела? — Я спрашиваю его, и он садится за нашего незавершенного бота, которого мы сейчас зовем Танос, пока не придумаем менее банальное имя.

— Я подумал, может быть, мы могли бы построить какую-то защиту, — говорит он. — Сделайте так, чтобы меньше внимания уделялось нашему оружию и больше — использованию их оружия нашу пользу. Не то чтобы мы единственные, кто случайно использовал кинетическую энергию себе во вред.

(Слава богу, мы рассмотрели крутящий момент на уроке.)

— Так ты думаешь, над… бронёй? Спрашиваю я.

— Я подумал, что было бы здорово, если бы мы сделали что-нибудь из полиуретана, — говорит он. — Тогда мы могли бы использовать под ним сверхлегкий металл, например титан.

— О, чтобы другое оружие было повреждено, прорезав наш пластик?

— Да, именно. Я просто не уверен, как можно включить это в металл.

— Мы могли бы сделать наложение. Построить ему какую-нибудь шестиугольную форму, типа пчелиных сот, — говорю я, размышляя. — Соединить это вместе, как соты, поверх металла.

— Да, идеально, что-то в этом роде, — говорит Тео, энергично кивая. — Но я никогда не работал с пластиком, и Мак не знает, как это…

— Мой отец так делает, — говорю я, не задумываясь, и тут же жалею, что сделала это.

Тео смотрит на меня, вероятно, видя по моему лицу, что я, возможно, только что совершила ошибку.

— Пойдем, — говорит он, подзывая меня. — Давай на минутку выйдем на улицу.

Я не знаю, действительно ли мы настолько интересны, или наше отсутствие просто слишком заметно, но когда мы выскальзываем из класса, каждый смотрит, как мы уходим.

Нилам бросает взгляд на Эммета, который тут же делает вид, что занят какой-то деталью, которая находится у него в руке.

— Ты в порядке? — спрашивает Тео, когда мы выходим на улицу, и я помню, что он привык к тому, что за ним всегда следят. В целом он чувствует себя комфортно на публике.

— Ой. Ага.

— Врунишка. — Он смотрит на меня, затем задумчиво проводит большим пальцем по губе. — Назови меня сумасшедшим, но кажется, что ты «забыла» о своем дне рождения, затем вспоминаешь своего отца с таким выражением лица, вероятно, у вас есть что-то общее. Он забыл или что?

Нет, он этого не делал. Он никогда этого не делает, хотя я чувствую себя виноватой, осознавая, что это первая догадка Тео, потому что похоже, что его отец определенно забывал о нем раньше.

— Ну нет, я просто… — Я сглатываю. — Мне сейчас восемнадцать, — говорю я медленно.

— Мне тоже, — говорит он. — Мой день рождения был в ноябре. Мы можем пойти проголосовать вместе.