Воцарилось ошеломленное молчание.
Первым заговорил Лал.
– Здесь, должно быть, какая-то ошибка.
– Уверяю вас, ошибки нет, – Мерчант попытался придать себе одновременно виноватый и оптимистичный вид, однако ему не удалось ни то ни другое. Он провел толстым пальцем по воротнику.
– Как вы узнали о финансовом положении сэра Джеймса? – не сдавался Лал.
«Похоже, откровение о бедности Хэрриота ошеломило смиренного помощника», – заметила Персис. Возможно, он опасался за собственное положение. Если управлять больше нечем, разве сможет он надолго задержаться в Лабурнум-хаусе?
– Мы поговорили с его бухгалтером и связались с его банкирами в Лондоне, – ответил Мерчант. – И отправили телеграмму мистеру де Фризу в Порт-оф-Спейн. Он объяснил нам ситуацию.
– Какую ситуацию?
Все уставились на де Фриза. Он сильно вспотел, на его шее проступила краснота.
– Прежде чем ответить на этот вопрос, я хотел бы знать, как он умер, – заявил он, поворачиваясь к Персис. – Все кровавые подробности. Юристы были немногословны, и разузнать хоть что-то можно только из газет.
Его тон застал Персис врасплох.
– Я сожалею о вашей потере, – начала она, но он остановил ее, разразившись невеселым смехом.
– Не надо. Я же не сожалею.
– Вижу, вы не очень ладили с… – она осеклась. Наконец ей стало ясно. Его глаза напомнили ей о портрете молодого сэра Джеймса Хэрриота, который она видела в кабинете убитого.
– Он ведь был вашим отцом?
Де Фриз изменился в лице.
– Мои поздравления, инспектор. Обычно людям удается все понять только через несколько дней. Хотя лучше вам поосторожнее использовать слово «отец». Видите ли, я незаконнорожденный, и он приложил немало усилий, чтобы упрятать меня куда подальше. К чему же разрушать ореол вокруг старика?
– Вы его не любили.
– Терпеть не мог, – сказал он как ни в чем не бывало. – А он – меня. Мне повезло, что я был тогда на другом конце света, иначе наверняка стал бы главным подозреваемым.
– В чем была причина вашей враждебности?