Я вздергиваю бровь.
– Не поняла… Ты о Мел или о Мари?
– Бедное дитя, – вздыхает Гаель. – С ним дурно обращаются еще до рождения!
Мари придвигается ближе и понижает голос.
– Ему скажешь?
Подруги ждут ответа, а у меня начинает бешено колотиться сердце, как случается всякий раз при мысли о нем.
– Он знает.
– А вдруг он замахнется на единоличную опеку? Ну, или на совместную? – тревожится Мел.
– Вряд ли.
– Специально, чтобы тебя уесть, – добивает меня Гаель.
Радость испарилась, изгнанная страхом. Девочки мгновенно это замечают и наперебой пытаются рассмешить меня. Побеждает Мари, изобразившая Почти-Шакиру[46].
К нам присоединяются друзья Мел и Лоика. Один из них не сводит с меня глаз. Он из разряда надоед. Так и хочется спросить: «Вам с кровью или хорошо прожаренную?»
– Потанцуем? – спрашивает он наконец.
– Спасибо, нет – я танцую как слон.
– Ты приятельница Мел?
– Подруга детства. А ты?
– Мы с Лоиком работаем в одной адвокатской конторе. Ты тоже адвокат?
– Нет, сиделка.
Моя обостренная бдительность подает сигнал, заметив почти неуловимую перемену отношения. Он произносит еще несколько банальностей, потом заявляет небрежным тоном:
– Схожу возьму себе выпить.