Право на выбор

Он заходит, сразу идет в ванну… показывается спустя минуту, мажет по лицу и телу быстрым, но цепким и внимательным взглядом… что он понял? понял хоть что-то или бог милостив ко мне?..

Он останавливается у двери… давай же, ну, уходи скорее!.. оборачивается еще раз… уходи!..

— Ты неважно выглядишь…

— Все нормально. Просто устала и хочу отдохнуть.

— Точно?

— Да точно!..

Все тело звенит, как натянутая струна, лопаются виски и капилляры на щеках. Я отворачиваюсь, что-то беру в руки, а что — не вижу… Просто уходи, уходи… мне надо успокоиться… привести голову в порядок, во всем разобраться… да… во всем разобраться… и тогда все станет как раньше, все снова станет нормальным…

Раш уходит — беззвучно, и меня практически тут же накрывает слепотой и глухотой неразбавленного стыда. Он не заслуживает этого… он не виноват, что у меня опять едет крыша… я должна как минимум быть мягкой, приветливой и дружелюбной с ним, чтобы не так мучительно ему было находиться рядом со мной… а вместо этого меня штормит, я не понимаю, что происходит, точнее — я прекрасно понимаю, что происходит, я не могу понять лишь — какого черта? Какого черта я… стала видеть в нем… мужчину?..

Вырвать бы себе ребра… вырвать все изнутри и вышвырнуть на солнцепек, потому что само наличие этих мыслей… Я сползаю по стенке на пол — мое любимое занятие последнее время — и сжимаюсь в комок. Обвожу взглядом комнату — она мало напоминает прежнюю себя, вся раскуроченная… Вряд ли я найду в ней что-то целым… горечью на языке отдает мысль о подарке Шерши, маленьком теплом камушке с ее планеты… В этом новом и чужом пока для меня мире так мало было моего, что утрата любой мелочи словно уменьшала меня саму… Хорошо еще, что кольцо я не снимала… кольцо… Мар…

Новый приступ скручивает грудную клетку, но стон я из нее не выпускаю — услышит же, чуткий у них слух, как у диких зверей… Ничего не выпускать… ни единого вздоха, ни единого взгляда… пока это остается внутри меня, никто кроме меня не страдает.

4-11

— Вот, возьмите… Одеяло? Сейчас, одну секунду…

Руки движутся автоматически, улыбка приклеилась к губам намертво — кажется, старые привычки только и ждали, чтобы выползти из погребов сознания наружу, занять свое место… как давно это было? Кажется, в другой жизни… но я приветливо улыбаюсь, слегка кланяюсь… Оставить на поверхности лишь эту личину — а самой спуститься вниз, по лабиринту спутанных мыслей…

— Ты что-то сама не своя…

Я вздрагиваю, поднимаю голову — Грида смотрит сочувственно. Да уж… от нее ничего не скроешь. Девушки из дарган закатывают глаза, чуть слышно перебрасываясь “неженками”, но уйримку это волнует мало — она вся чуть мерцает, и внутри становится так легко… так спокойно… так…

Так, стоп.

— Что это было?

— А… извини… я должна была спросить разрешения…

— Я не сержусь, но… что это было?

— Я же могу влиять, помнишь? Это один из видов влияния… Тебя что-то беспокоит, да? Так сильно, что это всю тебя искажает…