У этих читателей появились свои особенности. Прежде всего, их сильно заботит то, что именно можно назвать «научной фантастикой», и больше всего им нравится стиль «золотого века». Поэтому наибольшей популярностью у китайских читателей пользуются писатели, представляющие этот вид фантастики, – такие, как Айзек Азимов, Артур Ч. Кларк, Роберт Сойер и Вернор Виндж. В то же время читатели тепло принимают фантастику, написанную четким и ясным языком, – такие произведения, как «Игра Эндера» Орсона Скотта Карда и другие романы этого цикла.
С другой стороны, фантастические произведения, написанные сложным языком, в авангардном стиле и обладающие серьезными литературными качествами, не пользуются большим спросом. Роман «Подлинные имена» Вернора Винджа, например, более популярен, чем «Нейромант» Уильяма Гибсона. Влияние «новой волны» всегда было слабее, чем влияние «золотого века».
В связи с различиями в культурном контексте тщательно разработанные темы христианства и Западной истории – такие, как табу на вмешательство в эволюцию человека или искупление грехов в Судный день, не очень интересны китайским читателям.
Все вышесказанное – всего лишь попытка вкратце рассказать о влиянии зарубежной научной фантастики на Китай. Уже прошло сто лет с тех пор, как НФ пришла в Китай с Запада; она знала взлеты и падения, и в ее истории великое множество неожиданных поворотов. Мне кажется, что в ходе модернизации Китая прогресс и взаимообогащение фантастики будут играть важную роль в культурном обмене между Востоком и Западом.
Ежегодная антология китайской научной фантастики – 2007
В эту ежегодную антологию вошли рассказы и повести, опубликованные с октября 2006 г. по октябрь 2007 г. в китайских журналах, публикующих фантастическую литературу, а также отрывки из романов, выпущенных китайскими издательствами.
За этот период ситуация на китайском рынке фантастики значительно не изменилась; фантастику в основном издают журналы, главные из которых «Мир научной фантастики», «Выставка мировой фантастики», «Король фантастики», «Идеи девяти континентов» и «Идеи 1+1».
Глядя на стили этих журналов, мы четко видим современные тенденции развития научной фантастики. Первые три из указанных изданий – традиционные фантастические журналы, которые по-прежнему придерживаются традиционного определения научной фантастики и ориентируются на ее ценности. Примечательно, что помимо художественных произведений в этих журналах также публикуются новости из мира технологий. Кроме того, в «Мире научной фантастики» и «Выставке мировой фантастики» выходят большие иллюстрированные статьи, посвященные науке. С другой стороны, «Идеи девяти континентов» и «Идеи 1+1» посвящены более крупным явлениям в фантастике и других жанрах литературы вымысла. По сравнению с первыми тремя журналами стиль этих изданий более авангардный; они больше следят за модными трендами. Границы между научной фантастикой и фэнтези в них больше не подчеркиваются и даже намеренно размываются. Опубликованные в них произведения – яркие, написанные в свободном стиле – обладают признаками более крупного, еще формирующегося жанра литературы вымысла. Поддержка традиций и новых веяний подготавливает почву для создания богатой и разнообразной китайской фантастики.
Издание фантастических романов в Китае за последние два года стагнировало. Если не считать упомянутых выше журналов, мало найдется издательств, которые выпускали научно-фантастические романы. Кроме романа «Туманность», выпущенного под лейблом «Мира научной фантастики», журнальные варианты романов выходили, хотя и ограниченным тиражом, в «Идеях девяти континентов» и «Идеях 1+1». В начале нового века началась эпоха романов, но она быстро прервалась. В истории китайской фантастики продолжается эра журналов, и рынок для романов все еще не создан.
Главным событием в мире китайской фантастики в этом году, несомненно, была Международная конференция фантастики и фэнтези, которая прошла в Чэнду. По сравнению с конференцией 1997 года формат этой конференции был расширен: на ней были представлены произведения фэнтези, что отражает тенденции развития жанровой литературы. В ходе конференции китайские и иностранные писатели вели дискуссии с учеными, исследующими фантастическую литературу. Самой популярной темой стало развитие научной фантастики. Почти все участники конференции были уверены, что беспрецедентная скорость развития науки и технологий оказала комплексное воздействие на НФ. Мы также увидели, что Западная и Восточная фантастика, хотя они и движутся по разным траекториям, столкнулись с похожими проблемами: например, перед авторами встал вопрос о том, как наполнить новой энергией фантастику, существующую в мире, в котором технологии все больше влияют на жизнь общества.
Конференция была большой и успешной, но наиболее сильное впечатление на меня произвел тот факт, что в ней участвовали любители фантастики из самых разных уголков Китая. Их число, их энтузиазм значительно превзошли ожидания организаторов, а также участвовавших в конференции писателей и критиков. Интересно, что на следующем «Уорлдконе», который прошел в японском городе Йокогама, подобного энтузиазма не наблюдалось, и это дает нам надежду: китайский рынок фантастики похож на восходящее солнце, его переполняет великая сила. Скорее всего, уменьшающийся возраст читателей фантастики пойдет нам на пользу, ведь он – основа для быстрого развития НФ. Но, как я сказал в своем выступлении на конференции, сейчас китайская научная фантастика – это «брусок» густой, концентрированной туши, и наша задача – растворить его в огромном озере общества. Да, при этом тушь может стать менее яркой, но при этом она распространится шире.
В этом году китайская научная фантастика сохранила свои характеристики, что свидетельствует о ее стабильном состоянии и о том, что от нее не следует ждать особых сюрпризов. Работы каждого стиля и ценности выходят в определенной пропорции. Произведение, написанное в традиционном стиле с акцентом на технике, или авангардное произведение с изощренной литературной формой – все они оказывают приблизительно одно и то же воздействие на читателя, и ни одна категория фантастики не получила явного преимущества. Именно поэтому данная подборка произведений стремится отразить это разнообразие, представить работы, созданные в разных стилях, и нарисовать как можно более полную и точную картину китайской НФ, которая сложилась за последний год.
Как и в прошлые годы, традиционная фантастика упрямо занимает свою долю на рынке. Термин «традиционная форма», так же как и «твердая НФ» и «техническая фантастика», неточно описывает этот поджанр; возможно, более уместно было бы назвать подобные произведения «фантастикой изначального стиля». Главная особенность этих произведений состоит в том, что в них акцент сделан именно на научной фантастике. То, что является объектом для изучения в традиционной литературе, для фантастики – лишь материал, которым заполняют научно-фантастический «каркас», и фантастика изначального стиля в той или иной степени упрощает эту «начинку». Это упрощение, возможно, является намеренным или, быть может, бессознательным. Произведения, созданные в этом стиле, включают в себя «Домыслы», «Исповедь госпожи Эйс» и «В его родном городе». По сравнению с другими недавними работами Хэ Си, в «Домыслах» построен мощный технологический каркас и созданы яркие образы технологий; по сравнению с «Болью», литературный фон здесь более тусклый, и внимание приковано к новому, уникальному миру. Самые острые «клинки» – это прошлогодняя «Тайная страна господина Лай» и «Исповедь госпожи Эйс», опубликованная в этом году; оба этих произведения трансформируют сцены из истории науки, чтобы создать совершенно неординарный мир с мощным историческим фундаментом. Но даже в жанре альтернативной истории этот метод требует больших фоновых знаний от читателя. Важная особенность произведений с мощной фантастической базой состоит в том, что за фигурой индивида скрыта некая «огромная форма». «В его родном городе» и «Анипорп и Гиммельваль» – это произведения об отдельных личностях, но на самом деле речь в первом произведении идет о странствующей расе людей, а во втором – о двух цивилизациях под названием Анипорп и Гиммельваль. Вместе с тем человечество является «макроформой» в «Тропическом лесе» и «Твоей блестящей жизни». Фантастическая «база» произведений может и не иметь технологического характера, как в «Дует холодный ветер», фрагменты которого могут быть как естественными, так и сверхъестественными. Когда писатель снабжает их естественными характеристиками, они начинают создавать прочный научно-фантастический каркас на постоянно движущемся песке, которым являются технологии.
Фантастика, прочно связанная с современной реальностью, встречается относительно редко, но все еще составляет важную часть традиционной фантастики. Произведения этой категории, отобранные для данного тома, включают в себя «Жизнь муравьев» и «На дальней стороне лужайки». «Жизнь муравьев», несомненно, является одной из самых важных работ, опубликованных в Китае в этом году, и можно также сказать, что в ней стиль Ван Цзинкана выходит на новый уровень. Хотя у этой истории «литературное обличье», и даже сам автор говорит, что она лишь «закутана в плащ фантастики», у нее по-прежнему научно-фантастический каркас. Просто дело в том, что у нее очень богатая литературная «начинка». Но даже под пышными зарослями литературных изысков явно видна железная рама фантастики, и она же по-прежнему служит основанием и скелетом данной работы, и поэтому данная история фундаментально отличается от произведений с литературной сердцевиной или «закутанных в плащ» научной фантастики. От этой истории исходит аромат старой почвы, а ее внутреннее ядро впитало в себя силу земли, а также обладает ее глубиной. Произведение «На дальней стороне лужайки», напротив, посвящено «антиотчуждению»: здесь фантастика не создает миры, которые отвергают реальность; напротив, сама фантастика поднята в воздух – туда, где кружится пыль. Каюты на кораблях, которые летят на Марс, и дома, в которых идет ремонт, – все это становится частью этого антиотчуждения, и звездное небо, хотя и далекое, становится частью этого пыльного мира.
По сравнению с этими работами другие произведения написаны в более свободном стиле и отражают самые разные ценности. В последние годы, по мере того как писатели-фантасты стали пробовать себя в фэнтези, такие знаменитые авторы фэнтези, как Цзяннань и Цзиньхэ, также начали писать фантастику. В их работах смешиваются свободный стиль фэнтези, чистые фантазии и научная фантастика, они добавляют в произведения духовности, которая отсутствует в традиционной фантастике. Как и «Китайская весна», вторая часть, представленная здесь, смотрит на прошлое через искажающий телескоп фантастики, благодаря которому не такая уж далекая эпоха приобретает необычный блеск. Похожим образом история превращается в фантастику в произведении «Фантастический рассказ 1921 года» – произведение о чистой ностальгии. В нем любитель фантастики отправляется в скрытое за дымкой прошлое, чтобы слиться с музыкой и огнями старого Шанхая и стать частью сна о прошлом. В «Развлекательном центре “Мандарин” фантастика становится метафорическим инструментом, обозначающим реальность, но сам этот инструмент невероятно интересен и обладает особым шармом. «Седьмое желание» – та фантастика, которая ближе к современной литературе; она рассказывает о мире, который изменяют и искажают субъективными точками зрения разных людей.
Как и в предыдущие годы, многие авторы по-прежнему пытаются найти баланс между научно-фантастическим «ядром» и методами литературного выражения. В «Циндао» некогда ровная и прочная проза Лин Чэнь значительно меняется, и сама реальность ее текстов теперь становится кружащейся, эфемерной. Во «Встрече с Анной» мы видим мир, состоящий из гиперссылок, в котором каждый человек становится крошечным изображением на веб-странице. Ся Це использует обольстительную, хрупкую женственность, чтобы построить крошечный мир, эстетика которого задевает нас за живое. Хао Цзинфан – одна из новичков этого года, но на нее стоит обратить внимание; ее работа обладает блеском, которого ранее не встречалось в китайской фантастике. Технологический мир, который она рисует, не обладает ни металлической надменностью, характерной для приверженцев сциентизма, ни мрачностью их оппонентов. Ее мир наполнен чистыми, теплыми, понятными тонами. «Бабушкино лето» словно дуновение теплого летнего ветерка, а «Полет Гу Шэня» (не вошедший в сборник) – это абсолютный идеализм и космическая невинность в мире, чистом, словно хрусталь. Да, конечно, пока что она опубликовала только два эти рассказа, поэтому было бы глупо строить догадки относительно ее стиля в целом.
Самое прискорбное – то, что «детская» фантастика стагнирует, а произведения, популяризирующие науку, исчезли: это гиперреакция на преобладание этих тем в фантастике 1990-х. Китайские фантасты боятся детской литературы и научпопа. Похоже, что данные поджанры фантастики считаются легкомысленными и инфантильными, и поэтому от них стараются держаться подальше. Фантастические произведения для детей встречаются крайне редко, и из-за этого жанр лишен целостности. Фантастика, популяризирующая науку, когда-то очень распространенная в Китае, теперь полностью исчезла, и в этом году мы не найдем ни одного произведения, относящегося к данному поджанру. В то время когда фантастика для взрослых находится вне поля зрения тех, кто снимает фильмы и сериалы, шоу «Счастливая звезда» добилось такого успеха, о котором зарубежная фантастика может только мечтать. Это, несомненно, указывает на то, что данная территория является совершенно неосвоенной для китайской фантастики. В прошлом составители подобных сборников не обращали внимания на фантастику для детей, и, чтобы восполнить этот пробел, в этом году в данное издание вошел отрывок фантастического романа для детей, написанного Ян Пэном, который уже давно работает в данном жанре.
Сейчас в истории мировой фантастики начинается переходный период; ее ценности и формы претерпевают серьезную трансформацию. Китайские фантасты в целом – это молодые люди, которые сталкиваются со множеством трудностей, но при этом обладают большими возможностями. Я надеюсь, что в следующем году и писатели-фантасты, и те, кто их издает, достигнут новых высот.
Когда фантастика превращает научпоп в литературу