И все мои девять хвостов И все мои девять хвостов

– Лажа, фигня, бред, – первое, что сказал Ларин. – Все, что ты говоришь, можно объяснить совершенно обычными причинами или придумать другую теорию. Например, что они просто пара – как вариант, и вообще, на меня должна бы тоже действовать магия твоих хули-цзин, а мне Анимешка совсем не нравится. А братца Ши я давно знаю. Какое уж тут наваждение и притяжение?! – сказал и осекся.

В голове вдруг стали складываться другие кусочки пазла, о которых он не был готов говорить сейчас даже себе.

Васильева попросила проводить ее до метро. На всякий случай.

Глава 13

Саша перевела дыхание и кончиками пальцев провела по стене, чтобы проверить, в реальности она или это бред наплывами.

Камни шершавые, бугристые, царапаются. Не бред.

Но люди по улице шли так медленно, словно плыли, словно все, что перед глазами, – это подводный балет в парке аттракционов. И автомобили двигались не быстрее бабушки на самокате. И голуби махали крыльями так, словно были бумажными змеями, а не птицами. Можно было уже пересчитать перья на крыльях и хвосте взлетающего голубя, а тот даже толком не поднялся над землей.

И еще Саша увидела мышь. Та, глупая, вышла из кучи мусора, медленно перебирая лапами и поводя бусинкой носа.

Современные девушки мышей не боятся! Да и кто сейчас вообще боится мышей?! И Саша, сама не понимая зачем, наклонилась и взяла зверька за медленно метущий землю серый хвостик. Мышь запищала, как сирена: «Пи-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и!» – и изогнулась вправо, потом влево, и все это так долго! Зубы зачесались смотреть!

«Я поймала мышь голыми руками? Я поймала мышь голыми руками! Фу! Зачем мне мышь-то?!» – опомнилась Кислицкая и отбросила зверушку от себя подальше. Та летела и пищала, как в замедленном кино. Саша не могла оторвать глаз от этого неспешного полета в замедленном мире, и только когда тельце мыши шлепнулось на мостовую с хрустом (наверное, что-то сломала себе), она опомнилась, и мир опомнился, зашагав в привычном ритме.

Кислицкая съехала по стене на приступочку и огляделась.

Внутренний дворик, из старого фонда, который еще не снесли, но снесут обязательно. Серые стены, обрывки цветных наклеек на немытых окнах и дверях. Пластиковые полосы от мух в дверных проемах. Цветочные горшки с растениями у дверей. Пахнет всем подряд. Небо вверху меняло свой цвет на ночной, полуспрятанное за флагами развешенного белья.

Вечерело, и надо было куда-то идти, прятаться. Она уверена была, что надо идти и прятаться – только куда, и как, и от кого? Китай – безопасная страна для находящихся в ней легально иностранцев, но ее-то никто не считает иностранцем или иностранкой. Она для всех в нынешнем своем виде – Ши Алекс, студент Лесного университета, сын и наследник Ши Тяна, бизнесмена, делающего дела с Россией и в России.

И тут ее осенило: ну да, это в теперешнем виде, надо от этого вида избавиться и стать уже собой! В конце концов, от отчисления она этого лоботряса спасла, баллы подтянула, дальше пусть он сам!

Саша даже захихикала довольно, потерла лицо и заправила волосы за уши. Палец задел серьгу. «Конечно, этот бриллиантик – часть имиджа студента Ши. Пора избавляться от подсаженной сущности!» – И Кислицкая вытащила сережку из уха.

Нет, конечно, она ее не выбросит, решила Саша, но носить не будет пока. А дальше пора пустить в ход технологии – смартфон нам в помощь.

Китайский мессенджер похож на китайский иероглиф. Как иероглиф состоит из графем, где каждая черточка что-то да значит сама по себе, а объединившись вместе, они дают совсем другое значение, чем каждый знак в отдельности, так и «Вейсинь». Вроде бы просто болталка, но состоит из такого количества сервисов, и каждый – приложение с одной функцией, а вместе – великий и могучий спутник и товарищ. И еду заказать, и такси вызвать, и друзьям позвонить, и людей новых найти, и пояснить, где ты сейчас и что/кто тут рядом. Новости и расчет за покупки по QR-коду? А разве можно без этого?! Вот еще бы не иероглифами было писано. Но братья программисты-дизайнеры работают и над этим – заполняют картинками, чтобы и так смогли понять все, кто только кинет взгляд на экран. Визуальная навигация и новые смайлики каждую неделю! Беда только, что они тоже – китайские. Ну как беда – скорее огорчение, заморочка местная. Саша некоторое время потратила, чтобы привыкнуть сначала к разнице восприятия смайликов, например. Все эти LOL, ROFL, «огонь» и бьющиеся о стену головой колобки совсем не воспринимались китайскими друзьями. Смех надо было изображать смайликом с волнистой полоской вместо рта, а знак вопроса сам по себе как-то даже вызывал больше вопросов, никто не толковал его как «не понял». Но, во-первых, есть голосовые сообщения на крайний случай, а во-вторых, ко всему привыкаешь – например, совсем без смайликов обходиться. К тому же, чтобы определить свою геолокацию по смартфону, смайлики и не нужны совсем. Нужен сервис «Что рядом».

Вот по нему Кислицкая и вышла на Цинхуаси. Вышла не сразу. Смартфон тужился и не желал показывать карту, хотя маркеры выдавали полную зарядку и хороший сигнал. Но вместо паутины улиц экран высвечивал старинные иероглифы, крупные и ярко-красные, из привычных графем, но непонятные. Саша таких не знала и не успевала догадаться, что конкретно значат эти штрихи. Узнавала лишь некоторые сочетания. Что-то про лису, про следы, стрелка компаса появилась тоже – но при чем тут все это?

В конце концов Саша просто вышла из-под арки – кажется, это были Лунные ворота, но она не всматривалась. «Пи-иш», – послышалось сзади. Телефон замигал, потом погас, но тут же резко включился, не успев даже напугать, и привычная карта города вывалилась на экран. «Что рядом» все-таки сработало. И пройдя еще немного, Кислицкая оказалась у большого торгового центра. Уже подойдя вплотную к сияющим огнями витринам, она поняла вдруг, что в этом районе не должно быть старого фонда. Куда она забежала, в какие закоулки свернула, что нашла стареющий дворик среди бетонных многоэтажек? «И ведь их огней совсем не было видно там, внутри двора», – вспомнила Саша. Небо темнело в том дворике спокойно и с достоинством, и никакого светового шума над крышами, только ласкавший одежду на веревках ветер.

Удивительное свойство китайской толпы – все двигаются сразу во всех направлениях и никто ни с кем не сталкивается! И сейчас, замерев перед ярким фасадом, Кислицкая словно оставалась одна, словно стояла по грудь в потоке, и, чтобы выйти на берег, оставалось только решиться и пойти, а поток и дальше понесет и понесется без особого сопротивления.