Вор

Лорал не поверил своим ушам. Другие хранители молча переглянулись и вдруг один за другим кивнули в знак согласия.

– Но так нельзя, отец Баст! Мы же не можем оставить всё как есть! Мы должны выяснить, что произошло, понять… я…

Баст сочувственно положил руки Лоралу на плечи и покачал головой.

– Я прошу тебя одуматься. То, что ты говоришь, невозможно. Невозможно, понимаешь? Уж не помутнел ли твой разум с годами? Богиня с нами. Она всегда была и будет с нами.

Лорал посмотрел в глаза отца Баста. Его слепое спокойствие, затуманившее голос рассудка, вызвало у Лорала небывалый гнев. Он скинул руки хранителя и твёрдо процедил:

– Ты ошибаешься. И твоя ошибка может дорого стоить.

– Твоя вера пошатнулась? Ты сомневаешься в решении старшего хранителя? Ты разочаровал меня, Лорал.

– Но как же девочка…

– О девочке не волнуйся.

Лорал вздрогнул.

– Ты… ты знаешь, где она! – воскликнул он и обернулся в поисках поддержки у других хранителей, но не нашёл её.

Его тут же схватили и уложили лицом в пол.

Баст присел рядом с Лоралом и печально произнёс:

– Твои речи оскорбляют нашу веру и третью ветвь принцев Ародана. Я забираю твоё имя. Ты больше не наречённый. Ты будешь изгнан из Илассета.

Глава 12

Благословенный город эль-Тун был похож на брошенный в пустыне труп. Каменные дома, словно горстями разбросанные по округе, напоминали высохшие, проеденные червями кости. По́росли шум-травы – сорняка, который служил кормом для иглоносых ящериц, – казались серыми обрывками волос. Посреди города расколотым черепом лежал храм богини. Жители эль-Туна прятались, как насекомые в истлевшей одежде мертвеца, в то время как отрицатели следили не хуже парящих стервятников, чтобы никто не смел отобрать и уж тем более похоронить останки мученика.

В нескольких неделях пути на восток начинались Крапчатые земли. На юге, сразу за Свободными степями отрицателей, были владения работорговцев. Их плавающий остров находился где-то в океане. Ветви принцев остались далеко отсюда – среди зелёных лесов и полей, омываемых полноводными реками.

Крытая повозка остановилась. Лика вздрогнула от толчка и с трудом разлепила веки. В последние дни она почти не вставала. Большую часть пути мучил жар: воспалённый обрубок кисти не давал покоя. К тому же отрицатели постоянно поили сонным отваром, отчего Лика не понимала, сколько прошло времени с момента похищения.

Возница глянул через плечо и рявкнул:

– Вылезай!