– Гранд-опера! Как чудесно! – воскликнула Билли.
– Да, Билли, но не кажется ли тебе, что она ждет от меня приглашения поселиться вместе? Я должна написать и объяснить, что это невозможно, если она правда этого хочет.
Билли задумалась.
– Да, возможно, это и имелось в виду, но… – тут ее лицо прояснилось, – тетя Ханна, я придумала! Давайте пригласим ее к себе!
– Билли, я не могу тебе этого позволить! – заколебалась тетя Ханна. – Ты очень добра, но… это невозможно!
– Почему? Мне кажется, это будет мило. Мы вполне можем ее пригласить. Мари выйдет замуж в декабре, и у нас появится свободная комната. А пока она поселится в маленькой голубой комнатке рядом с моей.
– Но мы же ничего о ней не знаем!
– Мы знаем, что она ваша племянница и ей одиноко, мы знаем, что она любит музыку. Любой из этих черт хватило бы мне, чтобы ее полюбить! Конечно, мы пригласим ее к себе.
– Но я не знаю, сколько ей лет!
– И это еще одна причина за ней присмотреть, – быстро сказала Билли, – тетя Ханна, неужели вы не хотите дать бедной, одинокой, беззащитной девушке приют?
– Хочу, конечно, но…
– Значит, решено! – перебила ее Билли, вставая.
– Но если… если она нам не понравится?
– Ерунда! А если мы ей не понравимся? – рассмеялась Билли. – Впрочем, если вам так будет легче, давайте пригласим ее к себе на месяц. А потом просто оставим ее у себя!
Тетя Ханна медленно встала.
– Хорошо, дорогая. Я, конечно, напишу, как ты мне сказала, и это очень мило с твоей стороны. А теперь я оставлю тебя с твоими письмами. Я и без того слишком долго тебе мешала.
– Вы дали мне отдохнуть! – воскликнула Билли, бросаясь к ней с объятиями.
Тетя Ханна, опасаясь очередного головокружительного вальса, накинула на плечи шаль и поспешно побежала к двери.
Билли засмеялась.
– Я больше не буду! Сегодня! – весело обещала она и сказала вслед тете Ханне: – Пусть Мэри Джейн сообщит нам, на каком поезде приедет, мы ее встретим. А, тетя Ханна! Попросите ее взять белую гвоздику! И мы тоже возьмем! – весело сказала она.