– Я все умею, – мигом оказался рядом Даня. И прежде чем взять нож и разделочную доску, убрал мои руки и сам завязал на мне фартук. Несколько едва ощутимых прикосновений к спине – и дыхание перехватило. Сразу же вспомнилось то, что между нами происходило в гардеробной на неудобном диванчике. От этих воспоминаний меня бросило в жар, и даже слегка порозовели щеки. А Даня увидел это и решил, что мне душно – приоткрыл окно.
3.9
Как оказалось, в хозяйстве его можно было смело использовать в качестве младшего поваренка. Даня сносно выполнял мои поручения, и при этом умудрялся шутить и, надо признать, время на кухне мы провели весело – как будто бы ничего не изменилось с того момента, как мы стали встречаться. Особенно остро я это почувствовала, когда он вымазал мне нос в сливочном соусе. Сначала я на него орала, а потом испачкала этим самым соусом его лоб, и сама стала смеяться – пришла его очередь возмущаться.
– Видишь, я не только умный и сильный, но и полезный, – заявил мне Даня, снова сидя за стойкой, пока жаркое томилось в духовке, а его аромат дразнил нас.
– Просто идеальный, – отозвалась я, надеясь, что он почувствует сарказм в моем голосе. А он лишь улыбнулся мне – так тепло, что сердце пропустило удар, а после застучало быстрее. Как у него это получается? Как? Это ведь просто улыбка. Откуда столько тепла в душе от одной улыбки?
– Тебе повезло, Дашка.
– Как самонадеянно, Матвеев. Я еще ничего не решила.
Вместо ответа он тяжело вздохнул и опустил голову на вытянутые руки. Не знаю, что это значило – спрашивать я не стала, вместо этого ушла в гостиную, чтобы отнести посуду на стол. И вздрогнула от неожиданности, когда поняла, что Матвеев идет следом.
– Давай поставим стол у окна? – спросил он задумчиво, имея в виду огромное панорамное окно. Я согласилась – почему бы и нет? Даня перенес к этому окну прямоугольный прозрачный столик, а я украсила его тканевыми салфетками для сервировки, положила столовые приборы и поставила посуду – изящную и явно дорогую.
– Жаль, забыли купить вино, – посетовала я.
– Вино есть, – отозвался Даня. – В баре я видел пару бутылок.
– Думаешь, их можно открыть?
– Почему нет? Если что – заплатим. Стас заплатит, – поправился он. – А вот того, что свечей нет, жаль.
– Куда упасть – в тебе проснулся романтик? – рассмеялась я, хотя мысль о романтическом ужине будоражила.
– Огни города напоминают звезды, – изрек Матвеев.
– Твой внутренний романтик слегка заплесневелый. Сейчас так к девушкам не подкатывают…
– Но больше всего звезд я вижу в твоих глазах, малышка… Я просто делаю то, что хотела бы ты, – совсем другим тоном сказал Даня.
– Подлизываешься? – рассмеялась я.
– Это называется – загладить свою вину. На самом деле, мне все равно, как и где есть. Главное – это сам факт наличия еды, – отозвался он и направился в кухонную зону.
– Как я могла забыть о том, что рядом со мной Данечка Матвеев, которому еда затмевает небо! – всплеснула я руками и смахнула со стола бокал. Он тотчас разбился – на полу заблестели крупные и мелкие осколки. А я, испугавшись, что разбила хозяйскую посуду, мигом упала на колени и стала их собирать. Не скажу, что удачно – поранила палец об острый край.