– По-моему, она все-таки славная женщина, – тихо сказал Илья Леле, когда они стали подниматься на второй этаж, убедив тетю Таню, что до общего застолья не умрут с голоду. – Не понимаю, чем она тебе не нравится.
– Нравится уже. Я недавно пришла к мысли, что надо смотреть на мотивы поступков, а не только на сами поступки. Меня бесили ее неуместные советы и полное непонимание важности личного пространства, но она ведь не назло. Просто такой человек. Имеет она в конце концов право быть самой собой или нет? А если обидеть меня она не хочет, зачем сердиться? Можно просто не воспринять на свой счет – и все, – а затем без перехода сказала: – Твоя сестра родилась тридцать первого декабря, вот это да! Как она, бедная, будет жить с такой датой? У нее праздник, а все к Новому году готовятся…
– Надеюсь, что это будет ее единственная и самая большая проблема.
– А я нет! Люди такие ленивые, что только благодаря проблемам могут становиться лучше, поэтому я желаю ей с достоинством и силой проходить все трудности. Кстати, как назовете? Может, Викторией? Победа.
– Я предложу маме, – улыбнулся Илья.
Они вошли в комнату Лели. Илья стал разглядывать фото Фили, которые она распечатала и повесила на стене.
– Вчера мы с папой звонили заводчику, – сказала Леля, тоже разглядывая еще молодую и радостную морду Фили на фотографии. – Щеночки родились недавно. Через три месяца поедем забирать. Надо чтобы подросли.
– Решили снова завести собаку?
– Да. Мы привыкли, что дома есть пес. Одиноко и тоскливо без животного. Филю, конечно, никто не заменит, но нам и не нужно. У нас появится новый друг. А Филю мы будем помнить и благодарить за тринадцать счастливых лет.
Леля подошла к кровати, взяла шуршащий пакет со сладостями, который им вручил директор после выступления, и протянула Илье:
– Хочешь? Я уже, правда, выела тут все конфеты, которые люблю. Но, может, ты предпочитаешь белый шоколад или… – Леля вгляделась в содержимое пакета. – Или вот! С черносливом…
– С черносливом люблю и белый тоже. Их я как раз и съел в своем пакете, – засмеялся он.
Вечером приехал Андрей Петрович. У них с Лелей накануне был серьезный разговор. Он спросил ее, как она отреагирует, если он позовет Анну Романовну к ним на Новый год. Леля долго молчала, а потом призналась, что еще не готова и будет чувствовать себя некомфортно. Отец расстроился. Желая хоть немного смягчить ситуацию, Леля предложила им втроем поужинать в ресторане, познакомиться вне школы. Анна Романовна пришла нарядная, но видно было, что она волнуется и старается лишний раз не обращаться к Андрею Петровичу. Леля тогда искренне извинилась перед ней за то, что влезла в ее личную переписку. Анна Романовна кивала, но не поднимала глаз от тарелки. Леля понимала, что сильно уязвила и оскорбила ее этим поступком, но Анна Романовна согласилась забыть эту историю, за что Леля была ей благодарна. А если в чем-то Анна Романовна была неискренна и все еще злилась, то, Леля была уверена, со временем это пройдет. Она сделает все, чтобы важная для отца женщина стала думать о ней хорошо.
Итак, это был их с отцом последний Новый год без Анны Романовны, Леля это чувствовала.
– Сколько будет гостей? – спросил Илья, пока они спускались на первый этаж.
– Все тот же состав: папа, тетя Таня, ты да я.
– А мама твоя где?
– В Москве с друзьями-актерами. Я помню, она всегда хотела не проводить весь день у плиты, готовя стол. Наверное, очень счастлива теперь.
Вместе с Ильей они вошли в отцовский кабинет. Комната совсем не выглядела темной, как обычно. Из окон лился свет фонарей, а гирлянда, которую Леля все же повесила на стену, несмотря на протесты отца («Работа подразумевает серьезную обстановку!»), весело моргала. Папа стоял у стола и быстро перебирал какие-то бумаги.
– Андрей Петрович, здравствуйте, – сказал Илья, протягивая руку, – спасибо, что пригласили отпраздновать с вашей семьей!
ebooksa