Затягивая подпругу, король остановился, нахмурившись. Привкус усилился, выбравшись из таверны и разлетаясь волнами по воздуху, добравшись до конюшни. Идея вертелась на краю сознания, готовясь вспышкой пронестись в мозгу, но цеплялась лапками за что-то, не желая выползать на свет.
– Что? – заметив перемену, спросил маршал.
Он тоже чувствовал странность. Прикладывая руку к шее, ощущал, как ускоряется пульс, и как дрожь из-за выброса адреналина поднимается по спине, замирая на подушечках пальцев.
– В прошлом некоторые мои действия начинались не с моего желания, а с чужого, – медленно проговорил Ник. – Морвиусы пытались пробудить во мне нечто темное, используя определенные звуки и запахи, набор ощущений. Это то, что я почувствовал в таверне сейчас. Как будто…
– Они снова делают это.
И как ответ – в распахнутых дверях конюшни возникла черная тень, скрытая капюшоном. Узловатые пальцы стянули его вниз, и мерзкая ухмылка разветвилась по восковому лицу. Человек, приветствуя, учтиво наклонил голову.
– Ваше Величество! А мы вас искали, – мелодично протянул он.
Позади, в слабом свете фонаря, появились еще две фигуры, по плащам которых с утроенной силой забарабанил разыгравшийся дождь.
– Не пора ли вам вернуться домой? Вас так ждут!
Морвиусы набросились, не ожидая ответа, просто выскочили, как крысы из теней конюшни, окружая Ника и Акроша, палками пытаясь достать драконов. У них не было ножей и клинков. Значит, планировали взять живыми.
Захрипели, затанцевали лошади, вставая на дыбы, срываясь с привязи. Короля ударило в бок и отшвырнуло на столб, смачно приложив плечом. Его буквально распластало по столбу, и следующий удар пришелся прямо по деревяшке, разлетевшейся щепками в сантиметре над его головой.
Маршал крутился поблизости, держа еще двух на расстоянии меча. Одного он успел уложить, и в воздух взвился запах свежей крови, от которой кони совсем сдурели, срываясь с места, ржанием вторя ударам молний.
Главарь морвиусов выудил из-за пазухи рог с диковинной серебристой вязью и, что-то шепча, поднес к губам, пока Ник отбрасывал одного нападающего за другим, лихо подставив самого крупного под лошадиные копыта. Пронзительный вопль разнесся по помещению, и откуда-то снаружи ему вторили иные крики – люди побежали из разоренной, пропитавшейся насилием и болью, таверны.
Замерцал единственный фонарь – Акроша постоянно кидало в стену, где он висел. Мужчина теперь орудовал левой рукой, – после мощного удара правая висела плетью. В конце концов, раздался звон, и свет окончательно померк, не выдержав очередного столкновения.
Морвиус изо всех сил дунул в рог, и бой замер, сдаваясь под его утробным воем. Под вспышками зарниц особенно отчетливо стала заметна разгорающаяся краснота внутри конюшни. Сектанты запели, а Ник сжал голову руками, падая на колени. Невыносимая боль вылезла из затылка, затуманивая покрасневшие глаза, только барабанный бой стоял в ушах, да жажда крови, что растекалась из трупов по соломе.
– Никлос! Король! – закричал маршал, когда во время очередной вспышки увидел, что творится с Его Величеством. Он бросился вперед, одним махом разрубая вставших на пути морвиусов, и пал на колени рядом с напарником. – Давай! Не сдавайся, оттолкни их!
А морвиус вновь потянулся к рогу. В это время своенравный конь из-за сильного удара молнии оступился и задел человеческий труп. Лошадь от страха громко заржала, вновь вставая на дыбы, и, уже не разбирая дороги, бросилась к выходу из конюшни, сбивая морвиусов. Под ее копытами оказался драгоценный рог, и король тотчас пришел в себя. Поддерживаемый Акрошем, он выскочил наружу, уворачиваясь от поджидавших сектантов.
– В поле! – кричит сквозь ливень маршал, сходя с дороги в канаву, и Ник соскальзывает вслед за ним. Вдогонку бегут морвиусы, их дикие вопли холодят почище ледяного ливня, а стрелы, проносящиеся мимо, недвусмысленно намекают на изменившиеся намерения.
И только тьма укрывает напарников.
Оба, не сговариваясь, на ходу скидывают верхнюю одежду, избавляясь от оружия и вещей, и прыгают вверх, до невозможности ускоряя трансформацию. Насилие над собственным телом отозвалось дичайшей ломотой в суставах, король подвернул ногу, и она щелкнула в лодыжке, попав в кротовую нору. Он только зло зашипел от боли сквозь удлиняющиеся зубы – нельзя останавливаться.
ebooksa