– Оксюша, у меня радость… Ты не представляешь!
– Какая?
– Я замуж скоро выхожу!
– Поздравляю, подруга. Когда успела-то?!
– Быстро сладилось у нас.
– Кто счастливый жених?
Ульяна, было видно, замялась:
– С соседнего села, Заяц! Знаешь такого?
Порывшись в памяти, Аксинья вспомнила – в соседней Александровке была многолюдная семья Зайцевых, Зайцев. Раздвоенная губа передавалась по мужской линии – хоть один сын в семье в каждом поколении был отмечен уродством.
– А ты?.. А как срослось у вас?
– Он на посиделки-хороводы наши стал ездить, только когда услышал про рыжую да голосистую – посмотреть захотел. И с тех пор почти каждый вечер он в нашей деревне… Пропал на недельку, я уж подумала, несерьезно это. Ревела… Он думал-думал и замуж позвал! Вчера приезжал.
– Надо же, я и не знала ничего.
– Где ж тебе знать? В клети сидела… Крут батюшка твой.
– Рада я, подруженька, счастью твоему. И своему избавлению. – Оксюша и не пыталась сдержать счастье. Лучилось оно, лезло всполохами своими, освещало глаза, губы, шею.
– Когда вы с Гри… кузнецом свадьбу гулять будете?
– Скоро. Через три дня родители со сватами обговорили смотрины.
Родители невесты должны были «посмотреть» то место, где их дочери предстояло жить с мужем.
Ульяна захохотала:
– Смотри, как бы жениху не отказали… Напугаются родители твои заботливые! Из избы у кузнеца нашего даже домовой сбежал!
– А ты откуда знаешь?