Обмануть судьбу

– Фуух, – вздыхал уставший Федька.

Отец молча буравил глазами непокорную дочь. А Аксинья в ответ только радостно улыбалась, одаривала сиянием своих глаз собеседника. Как на крыльях летала она, не замечая гудящих ног, заскорузлых рук, неподъемной тяжести лоханей и котелков. Днём – хлопоты, вечером – прогулки с Гришей, разговоры дотемна, сладкое предвкушение.

По обычаю невесте полагалось причитать, плакать, прятаться от отца, чтобы жениху не отдавал ее. Днем все еловские девки собрались у Вороновых. Ульяна насмешничала:

– Плакать, невестушка, должна. Что ты улыбаешься? Довольнехонька!

– Благослови меня, Господи,Благослови меня, Богородица,Покидаю дом я родительский,Буду жить я за дальней околицей.Благослови меня, батюшкаНа бабскую долю, горькую,Пожалей меня, матушка,Дочку свою нескромную, бойкую.Не спалось на лавке родительскойС мягкой, удобной периною,Захотелось на волю выбраться,Да защелка ловушки задвинулась.Трепыхается, бьется горлицаИ из жадных рук вырывается,Но сокол с ней не расстанется,Всю жизнь в когтях его маяться.

Аксинья завела причет, чьи слова переходили от поколения к поколению. Подруги подхватили слова «плача», и скоро их дружный хор рыдал на всю округу.

– Прячься, Аксинья.

Девушка в нарядном синем сарафане полезла в клеть. Отец скоро отыскал ее, повел к жениху, уже восседающему за столом. С поклоном Аксинья отдала рушник Грише. Теперь он будет ее господином, его власть придет на смену отцовской. Кузнец на ее тонкий пальчик надел кольцо с чудным голубым камнем.

– Люди добрые, Григорий Ветер помолвлен с дочкой моей, Аксиньей Вороновой. Ешьте, пейте да молитесь за хозяев! – Василий говорил положенные слова, скалился деланой улыбкой. И слова эти болезненно отзывались в его отцовском сердце. Ничего не воротишь.

* * *

– Чудное колечко, – завистливо протянула Ульяна. – Где ж такое взял-то? Камень будто светится изнутри.

– Да, Ульяна. Колечко и правда красы необыкновенной. – Аксинья вытянула руку, потрясла заветным кольцом. – Спрашивала у Гриши, откуда взял, ничего не сказал. Только ухмыляется в усы!

– Подружка, дай померить…

– Не могу! Баба Глаша рассказывала – дурная примета.

– Опять твоя ведунья!

– Я ж не говорила тебе… Она мне про Гришу давеча все рассказала. И не гадала вроде, а в глазах прочитала.

– И я так хочу! Попроси, мож, согласится.

Ульяна ныла, пока Аксинья не пообещала поговорить с Глафирой. Неожиданно знахарка согласилась.

– Веди подругу. Одно условие у меня – одна она придет. Тебе нельзя. Поняла?

– Хорошо, баба Глаша. Спасибо тебе!

Обрадованная Ульяна в тот же вечер отправилась в избушку. Не терпелось ей узнать, какая жизнь ждет ее с Зайцем. Недолго была она в избушке. Вылетела, хлопнув хлипкой дверью так, будто черти за ней гнались.

Аксинья, притаившаяся за кустом бишмулы, побежала за подругой.