Была бы её воля — она бы ударила его дубинкой и оттащила за волосы в какую-нибудь пещеру, завалила бы вход большим валуном и не выпускала бы на волю долго-долго.
Но сейчас были дела поважнее.
— Пойдем, — отрываясь от него с болью, как от ободранной кожи сказала Гиацинта и, взяв Траппа за руку, повела наверх.
Просторная комната была залита солнечным светом, и кружевной полог откинут наверх, позволяя летнему свежему воздуху свободно обволакивать ажурную детскую кроватку.
— Полюбуйся, — скрестив руки на груди обвиняющим тоном объявила Гиацинта. — Твоя дочь.
Няня, дремавшая в кресле у окна с шитьем на коленях, встрепенулась.
Трапп осторожно, едва не на цыпочках, приблизился к кроватке и, вытянув шею, заглянул внутрь.
У него стало такое глупое, счастливое, потрясенное, восхищенное, изумленное и беззащитное лицо, что Гиацинта испытала острый укол ревности.
Как бы то ни было, теперь она всегда будет на втором месте, и с этим уже ничего не поделать.
У Траппа было огромное, как он сам, сердце, но даже оно не могло принадлежать сразу двоим.
Склонившись, он продолжал взирать на младенца, и, черт его побери, на его глазах выступили слезы.
Гиацинта подошла к ним ближе.
— Можно её разбудить? — спросил Трапп взволнованно. — Я хочу увидеть её глаза.
— Нельзя будить спящих детей! К тому же, рассердить эту девчонку легко, а вот усмирить — невозможно, — предупредила Гиацинта. — Лучше подождать пятнадцать минут, когда наступит время кормления. Что?.. — спросила она, рассердившись на его быстрый, внимательный взгляд, коснувшийся её лица. — Я консультировалась с Алисией. Она сказала, что детям нужен режим.
— Как ты её назвала? — спросил Трапп, снова обращая всё свое внимание на безмятежное спящее личико.
— Никак, — пожала плечами Гиацинта. — Я не была уверена, что имею право давать ей имя. Но иногда я называю её Катариной.
— Катарина, — повторил Трапп задумчиво, словно пробуя это имя на вкус. — Ты такая красивая, Катарина, — прочувствованно проговорил он, — я буду любить тебя вечно.
Гиацинта сглотнула, в животе стало жарко-жарко, и она не удержалась от того, чтобы положить руку на плечо генерала.
— Я схожу на кухню за молоком, — сказала Магда, вставая с кресла.
— У нас нет кормилицы? — огорчился Трапп.
ebooksa