– А что, услуги пажа не требуются? – Он легко поднимется с пола. – Корсет там… затянуть? – Он невинно захлопал ресницами.
– Витька, не зли меня!!
– Всё, ушел. – Вик примирительно поднял ладонь. Отвернулся.
На счастье ее королевского достоинства, она не видит его улыбку, с которой он выходит из комнаты.
– Вить, не надо меня провожать! Вон, такси у подъезда стоит.
– Ну, я до такси…
– Не глупи, – перебивает она. Легко целует в губы, но от его рук неуловимо уворачивается. – Всё, я побежала. Меня дома сейчас убивать будут. Если не до конца прикончат, то созвонимся.
Он с балкона смотрит, как она выходит из подъезда. Словно почувствовав его взгляд, Надя поднимает голову. Машет рукой. А потом все-таки садится в такси и уезжает. У Виктора такое чувство, что его сердце уехало вместе с ней в этой желтой машине.
Он возвращается в комнату, смотрит на разворошенную постель. Ноги подкашиваются, и он оседает на кровать. Неужели это правда? Всё, что было на этих простынях? Острое, почти неконтролируемое желание выбежать из квартиры, и за ней. Пять минут прошло, а он уже скучает, смертельно скучает. Они были вместе почти сутки. Сутки она была с ним, они дышали одним воздухом, ему вообще кажется, что он дышал только ароматом ее кожи. Привык, молниеносно привык к тому, что она рядом. К запаху ее духов, атласу кожи, ее голосу и стонам. Мягкие губы, когда она позволяет целовать себя. Острые зубы, когда она не может сдержаться и кусает его в плечо. Нежные пальцы, когда она перебирает его волосы. И впивающиеся в его спину ногти, перед самым-самым… И не только в спину, кстати. Ниже тоже.
Виктор резко тряхнул головой. Так нельзя, так можно чокнуться. Надо исходить из простых фактов, чем-то занять руки и голову. Что мы имеем? Они с Надей стали любовниками. От этого и надо отталкиваться.
Вик вздыхает, смотрит на свое плечо – темно-красные полумесяцы на левом плече, следы ее страсти. Нет, нет, об этом нельзя думать. Ему нужно выйти из дома. Он даже придумал, чем займется. Глупо, но надо держаться за простые вещи. И начинать верить. Верить и надеяться.
Глава двенадцатая
А поезда проходили мимо в установленные сроки по обоим рельсовым путям, так как сообщение вполне восстановилось. Они проходили мимо, безжалостные в своем механическом могуществе, равнодушные ко всем этим драмам и преступлениям, не ведая ни о чем. Что им до незнакомцев, потерпевших крушение в пути, раздавленных под колесами! Мертвых унесли, кровь обтерли, и люди снова мчались вперед, туда, к будущему.
– Надь, почему у меня такое ощущение, что ты натворила кучу глупостей?
– Наверное, потому что так оно и есть, – Надежда отвечает хмуро. Хочется, чтобы не трогал никто. Но и поговорить с кем-то надо, чтобы хоть как-то осознать то, что произошло. А с кем как не с сестрой?
– Что на этот раз? Я должна знать, за что я тебя прикрывала. Пришлось импровизировать, знаешь ли. По-моему, мама не поверила. Где была? – Люба садится на кровать и тут замечает, ахает: – Надь, что с платьем? Где это?.. Кто?
Надя раздраженно стягивает злополучное платье, нитки рвутся. Швыряет его в угол, натягивает домашнюю маечку, лосины.
– Надька, не пугай меня! – Тон у Любы жалобный и испуганный. – Что случилось-то?
– Ничего, – Надя вздыхает, садится рядом с сестрой. – И всё.
– Да говори ты толком!