Дрянная девчонка

– Нам нельзя с вами говорить.

– Я новенькая и ничего не знаю! – пропищала я. – Мне страшно…

– Привыкнешь, – успокоила она и вышла.

Я тронула носком кроссовки щетку и поежилась. Мне не хотелось брать в руки эту грязь.

«А зачем подметать? – осенило меня. – Ведь здесь и так чисто!»

Я встала, поддела ногой совок и оттолкнула к дверям. Потом то же самое проделала со щеткой. Довольная собой, села на одеяло и вдруг вздрогнула от грохота. Дверь снова распахнулась, и на пороге возникли двое – мужчина в синей форме и с погонами и какая-то женщина.

– Майор юстиции Хамов, – представился мужчина и скучно поинтересовался: – Претензии к условиям содержания есть?

Я растерялась. Если бы знала, все бы в голове разложила по полочкам. Конечно, есть. Их так много, что лучше бы дядечка сел и приготовился слушать. Ведь мне надо собраться с мыслями и начать перечислять с самого начала и по порядку. Хотя бы с того места, как Наташка упала и поранила руку. Нет, надо еще раньше начать. Ведь ему наверняка интересно, из-за чего между нами вспыхнула ссора.

– Жалобы на здоровье есть? – спросила женщина.

Я молчала, лишь тупо посмотрела на нее.

– Прекрасно! – Хамов облегченно вздохнул и вышел. Следом выскользнула женщина. Двери с грохотом закрылись.

Я сидела и тупо смотрела перед собой, пытаясь понять, что все это значит. В какой-то момент мелькнула мысль, что этот визит мне тоже приснился. В том, что мой воспаленный мозг не перестает творить чудеса, я уже убедилась. Это же надо, вчера не заметила, как уснула, и на полном серьезе считала, что Наташка действительно сидит напротив.

Снова что-то загрохотало. Я повернула голову и увидела, как в двери откинулось окошко и стало подставкой, на которой появились миска и кружка.

– Приятного аппетита! – пожелали из-за двери мальчишеским голосом.

– Господи, он что, издевается? – прошептала я и, поднявшись, скорее из любопытства, подошла к «кормушке». К моему удивлению, в миске были макароны и котлета.

– Забирай, – поторопили из-за двери. – Чего смотришь?

– Я не хочу.

– Хочешь не хочешь, а с «кормушки» все убрать надо, – изрек с назиданием паренек в белой рубашке.

Я взяла миску, кружку с какой-то ржавой водой и перенесла на столик. Окошко закрылось. Я есть не стала, лишь понюхала котлету и снова легла поверх одеяла.

Мысли путались и вязли в какой-то усталости, наполнившей череп. Снова появилась Наташка и снова ела помидор.