Он оставил свои кроссовки «Бэйп», блестящие синие, почти новые, коричневую кожаную куртку и джинсы D&G. Наверно, ушел на движ. Я ему набираю, но он не отвечает. Я сажусь забить косяк, беру пакетик с дурью – и шозахуйня – там осталось, типа, три зеда, не больше. Готти не мог все скурить. Я вынимаю шишку и начинаю забивать косяк.
Перед сном я снова ему набираю, но он опять не отвечает.
Я прихожу из универа, а Готти нет.
Его «Бэйпы» с кожаной курткой и D&G все там же, а значит, его нет уже второй день. Я пытаюсь дозвониться ему, но он не отвечает. Что, если его замели? Но, если бы его мобилу забрали феды, они бы ее выключили. Либо он ее оставил где-то, либо он еще на дороге. Названивать ему, словно я, блядь, его цыпа или типа того – что этот брателла затеял? Попробовать загнать остатки дури – не вариант, мне ведь самому надо что-то курить, к тому же Капо собирается дать мне косарь за ту девятку, что мы ему с Готти скинули. Но мне нужны лавэ, а что осталось после всех движей – порядка трех косых, – все еще на хате у мамы Готти, в квартале Д. Я как бы не могу просто так заявиться туда без него в любое время. Я забиваю косяк и отъезжаю.
Я прихожу из универа, а Готти по-прежнему нет.
Говорю Капо с Бликсом, знаете, я с Готти не могу связаться, богом клянусь, пахан во что-то вляпался.
Бликс говорит, у меня было двести пятьдесят, под футболками лежали, в ящике комода, у меня в комнате – теперь их нет.
Капо говорит, ну да, это Готти, железно.
Я такой, да шозахуйня, зачем ему это?
Капо говорит, помнишь, ты мне хавку дал, я сегодня проверил, когда пришел с универа, – вся двушка с четвертью пропала. Я еще даже не разворачивал.
Ну да, он как нечего делать взял это, говорит Бликс. А кто еще? И он ставит чайник и говорит, ты как, чай буш?
Я набираю Готти одиннадцать раз, но он не отвечает.
Я прихожу из универа, набираю Готти, но он все так же не отвечает. Я не был какое-то время в ЮК, птушта был занят в универе, но послезавтра собираюсь.
Не могу найти свои часы из нержавейки «Аква-мастер», которые у меня уже года три, и вдруг понимаю, что нигде не вижу золотого кольца с печаткой. Это кольцо подарила мне Йинка на девятнадцатый день рождения. Не помню, когда я его надевал последний раз. Зуб даю, я оставлял его на раковине, и я спрашиваю Бликса с Капо, вы, ребят, не видели мои часы и кольцо?
Брат, это пахан, наверно, забрал, сразу говорит Капо.
Ну да, Готти как нечего делать взял это, Снупз, говорит Бликс и ставит чайник. Ты как, чай буш?
Я прихожу из универа, ставлю сумку и проверяю догадку, терзавшую меня весь день, – поднимаю секции дивана, где я сплю. Ствола нет. Поднимаю секции дивана, где спал Готти, и там пусто, не считая фунтовой монетки, крошек и пыли.
Меня мутит. Я набираю Мэйзи и спрашиваю, не видел ли он или слышал Готти, и Мэйзи говорит, неа, братец, какое там. А что такое?
Я рассказываю о последних днях, и Мэйзи с трудом мне верит.
Зачем бы ему так шифроваться, да еще брать чужие вещи, если вы там на востоке заботитесь о нем? – говорит он.