Неоновые боги

– Моя невеста возвращается.

По спине бежит ледяной пот, но я смотрю на Зевса, сохраняя невозмутимое выражение лица. Он широко улыбается, будто и не угрожал мне снова и снова, чтобы выманить обратно в верхний город. Будто последние пять с лишним недель я не спала с его врагом.

Будто все собравшиеся в зале не знают всей этой правды.

Люди расступаются, когда я шагаю вперед. Нет, не расступаются. А спотыкаются, спеша отойти и освободить мне путь. Я не обращаю на них внимания. В этот миг они не стоят его. Сейчас в этом зале важны только два человека, и мне придется столкнуться с Зевсом, прежде чем я смогу приблизиться к своей конечной цели.

Я встаю вне досягаемости для него и указываю на себя взмахом руки.

– Как видите, вернулась невредимой.

– Невредимой, но не сказать, что нетронутой. – Он говорит достаточно тихо, чтобы слышала только я, но улыбается так широко, будто я обещала ему звезду с неба, а затем говорит громче: – И впрямь хороший день. Пора отпраздновать. – Он подходит быстрее, чем я ожидала, и, обняв рукой за талию, крепко прижимает к себе. Я изо всех сил стараюсь не вздрогнуть. Зевс властно машет рукой и сжимает меня еще крепче. – Улыбнись в камеру, Персефона.

Непринужденно улыбаюсь, когда мелькает вспышка, а в груди щемит от мысли, что утром Аид всюду увидит этот снимок. У меня не будет возможности объясниться, не будет шанса сказать ему, что я делаю это ради него, ради его людей.

Зевс проводит ладонью по моему боку, хотя корсет служит барьером, который будто бы держит его на расстоянии.

– Ты была плохой девчонкой, Персефона.

Мне противна его интонация. Он говорит, как с ребенком, которого нужно воспитать, хотя похоть в его глазах противоречит такому впечатлению. Я собственноручно убью Зевса, но не дам ему затащить меня в постель, однако, сказав ему это сейчас, поставлю свои цели под удар. Поэтому я улыбаюсь ему лучезарной и приторно милой улыбкой.

– Думаю, при должном покаянии мне многое можно простить. Вы не согласны?

Похоть в его глазах разгорается еще сильнее, и у меня болезненно сводит живот. Он сжимает мое бедро, впиваясь в него пальцами, будто хочет сорвать платье. Но, в конце концов, отпускает меня и делает шаг назад.

– Поезжай в дом своей матери и жди там. Мои люди заберут тебя, когда все закончится.

Я изо всех сил стараюсь сохранить улыбку на лице и опустить взгляд, как хорошая послушная будущая жена. Подозреваю, что он отправит кого-то следить за мной до дома матери, и на этот раз обойдется без окутанного страхом побега к реке Стикс. Так даже лучше. Мне как раз и нужно попасть в дом матери.

Мама видит, как я подхожу, и облегчение на ее лице выглядит вполне правдоподобным. Ей не все равно. Я никогда в этом не сомневалась. Во всем виноваты ее гордость и тщеславие. Она крепко обнимает меня.

– Я так рада, что ты в безопасности.

– Я и не была в опасности, – бормочу я.

Она отстраняется, но не убирает руки с моих плеч.

– Где твоя сестра?