Должно быть, она и сама это заметила, потому что тут, на этом плане или же у Нико в голове, привела себя в порядок: платье снова выглядело безупречно, а гладкие волосы блестели.
– Хотя, должен сказать, я думал, что помню обстановку лучше, – заметил Нико, озираясь по сторонам. – А на этом плане кое-что выглядит немного иначе.
Париса некоторое время молча смотрела на него.
– Например?
– А, так… просто… кое-что. – Нико внезапно исполнился чувства ностальгии по скрипучему угловому шкафчику, острой, болезненной тоски по отметинам когтей на полу, по всему, из-за чего они потеряли свой депозит. – Просто тут все не совсем правильно. Я думал, у меня в голове оно лучше отложилось.
Париса вздохнула, как будто собиралась что-то ответить, но промолчала.
– Я же велела тебе обзавестись талисманом, – напомнила она вдруг.
– Что? Зачем?
– Затем, – теряя терпение, сказала она, – что ты должен знать: мы не у тебя в голове.
– Что? – Впрочем, он уже начинал об этом догадываться. – В чьей тогда?
Париса поджала губы.
– Только не надо реагировать бурно.
– Что? – нахмурился Нико.
– Ничего… – раздраженно выдохнула она. – Мы у меня. В голове.
– У тебя в голове, – как попугай, повторил он, не сознавая смысла сказанного.
– Да. Твоя голова… она… – Париса отвела взгляд. – Ей нужен был отдых.
– Париса Камали, – вытаращился на нее Нико. Он даже чуть не рассмеялся, хотя это было бы, наверное, еще хуже, ведь для телепата впустить кого-то к себе в мысли куда интимнее, чем секс. – И ты еще говорила мне не вкладывать душу в секс…
– Довольно. Приятного отдыха. – Париса бросила на него сердитый взгляд, который теперь уже не казался таким уж обидным. Ведь он не произвел на Нико впечатления.
– Почему? – спросил он. – Могла бы и сказать, ведь если не скажешь, я решу, что ты – хороший человек. Тебе надо марку держать…
– На меня напал приступ человеколюбия, – отрезала Париса. – И ты мне уже надоедаешь. Буду знать. Правильно Роудс тебя ненавидела.