— Герман Александрович Новиков, — повторил капитан. — Но ехать в Минск все равно придется. Нам нужна его фотография.
— А как же Хана? Мы ведь не можем тут ее одну бросить. Кто знает, не проследил ли этот фашист за ней.
— Да, хорошо, что еще не пристрелил прямо на улице сгоряча. Он ведь со «стволом» был и от нас как раз ушел. Знаешь, тут надо с Шишкиным посоветоваться. Или с Кочетовым. Да и пока планы меняются. В Минск обязательно съездим, но не сейчас.
— Разумно, — согласился майор. — Тогда давай быстро к Шишкину. Надо ему все рассказать.
— А парадный вид? Обед?
— Успеем. Лишь бы эта мразь фашистская за Ханой не проследила. В квартиру он ломиться вряд ли будет, но какой-нибудь другой фокус может выкинуть.
— Так, может, ты сходишь, а я останусь? — предложил Рябцев. — Мало ли что, надо за женщиной приглядеть.
Коновалов помолчал.
— Давай так, — согласился он.
— Заметано. Я пока что-нибудь на обед соображу.
Николай выскочил из дома чуть ли не бегом. Но, к сожалению, Шишкина на месте не оказалось. Максим пояснил, что капитан будет примерно через полчаса. Постояв в раздумьях, майор отправился в комендатуру. Обложенный бумагами и папками, Кочетов сидел на стуле и курил. Перед ним стоял недопитый стакан с крепкий чаем.
— Здравия желаю, товарищ подполковник! — выпалил Коновалов, ворвавшись в кабинет.
— И вам не хворать, юноша, — усмехнулся офицер. — Кажись, стряслось что-то, товарищ майор, раз вы влетаете в кабинет, да еще и без своего сослуживца.
— Мы узнали имя Пана. Настоящее.
— Так-так. — Кочетов прищурился. — Садитесь и рассказывайте. Подробно и по порядку.
Николай сел на стул и сообщил ему все, что узнал от квартирной хозяйки.
— Уже кое-что. — Он одобрительно покачал головой. — Черт, не догадался я сам у Анечки спросить. Но кто ж знал-то, что она с ним до войны в одном дворе жила?
— Вы знали, что она из Минска? — удивился майор.
— Конечно, знал. Знал и то, что она еврейка и по чужим документам живет. Поэтому и отправил вас к ней. Знал, что она надежный человек. Но то, что я сейчас услышал, это, конечно, неожиданный поворот. Хоть и с положительным результатом.
Коновалов молчал, не зная, что еще сказать.