— Ладно.
Офицеры вышли из поселка и направились прямиком к лесу. Глаза уже понемногу привыкали к темноте. Они перешли через небольшой пригорок и, стараясь идти как можно тише, засеменили по тропинке, вившейся среди деревьев и уходящей вглубь. Пока что было тихо. Ни огней, ни голосов. Лишь изредка покрикивали ночные птицы.
Коновалов был внешне спокоен, хотя внутренне все время держал себя настороже. Они старались идти по траве, скрадывавшей шаги, или упавшим листьям. Но пока ничего подозрительного не встретилось. Майор не знал, сколько они уже прошли, но подозревал, что забрались они довольно далеко, если не в самую глубь леса.
Где-то треснула ветка. Николай остановился и сделал знак шедшему сзади Василию. Тот замер. Они стояли, вслушиваясь в ночную темноту. Ни звука. Коновалов выждал еще секунд десять и уже хотел двигаться дальше, как звук повторился. Это точно не лесные обитатели — какие-нибудь зайцы или лисы. Здесь явно ходит человек, и он не так уж далеко от них.
— Банда? — еле слышно прошептал капитан, встав практически вплотную к напарнику.
— Не знаю, — так же еле слышно ответил майор. — Возможно. Идем как можно тише, на звук. Достань оружие на всякий случай.
— Может, тогда ползком? — предложил Василий.
— Успеется. Пока что идем так. — И Николай вытащил из кармана пистолет.
Теперь они уже крались как мыши, шли медленно, стараясь не наступить на ветки или еще что-то, что могло бы их выдать. Где-то впереди раздались отзвуки человеческой речи и, как показалось Коновалову, даже блеснул огонек.
— Не похоже, что банда, — прошептал Рябцев. — Свет как от фонарика.
— Да, я заметил, — ответил майор. — Мы приближаемся. Будь осторожен.
Лесная тропа свернула влево, уводя офицеров от того места, где находились неизвестные. Поэтому Василий и Николай медленно шли по траве, приближаясь к источникам звуков и света. Предположительно, разговаривали двое, короткими обрывочными фразами, но разобрать слова было трудно. Насчет фонарика капитан не ошибся — свет действительно исходил не от костра.
Незнакомцы были уже совсем близко. Их скрывала еще не облетевшая листва деревьев и кусты, из-за которых мелькали огоньки света. Коновалов остановился и, вытащив пистолет, переложил его во вместительный карман пиджака. Капитан последовал его примеру.
— Ложись, — насколько возможно тише проговорил майор. — Поползем.
Через пару секунд они оба оказались на траве. Передвигаться ползком им обоим было не впервой. Вскоре они добрались до полянки, на которой были трое мужчин. Один из них стоял на коленях, спиной к офицерам, и с чем-то возился. Рядом с ним стоял второй, держа сверху фонарик. У другого края поляны не спеша прогуливался третий, тоже с фонарем в руках. Лежащих на земле Коновалова и Рябцева скрывала трава и кустик с редкой листвой. В момент появления офицеров у полянки незнакомцы молчали, поэтому, что они тут делают в такой час, можно было только гадать. Одеты они были в гражданскую одежду, но в человеке, что ходил с краю, угадывалась военная выправка. Лица мужчин были одновременно спокойными и настороженными.
Тот, который стоял с фонариком, спросил по-немецки. Человек, стоящий на коленях что-то ему ответил. Майор не сильно хорошо знал немецкий, но понял, что мужчина с фонариком интересуется, долго ли еще тот, второй, будет копаться. Коновалов мысленно выругался. Они, сами того не ожидая, напоролись на вражескую разведгруппу, хотя думали встретить бандитов, совершивших налет на квартиру барыги Золотника. Это были те, кого они тоже искали. «Интересно, Пан тоже здесь?» — мелькнула в голове у майора мысль. Они с капитаном переглянулись. Сейчас точно разговаривать, даже самым тихим шепотом, было опасно. В лесу все отлично слышно. Поэтому приходилось переглядываться и обмениваться знаками, насколько это было возможно в темноте.
Как можно тише майор потянулся за лежащим в кармане пистолетом. Рука скользнула внутрь и вытащила оружие. Василий тоже потянулся, но нечаянно задел по чему-то рукой, видимо по лежащей на земле ветке. Разведчики тут стали оглядываться вокруг, пытаясь отыскать в окружающей поляну тьме источник непонятного звука. Офицеры замерли и опустили головы, пытаясь слиться с травой, на которой лежали. Краем глаза Николай успел заметить возле стоящего на коленях немца ящик. Так и есть. Рация.
Диверсанты оглянулись еще раз. Тот, кто стоял с другого края поляны, не спеша и почти неслышно прошелся по кругу, подсвечивая кусты фонариком. Коновалова и Рябцева спасло то, что земля, на которой они распластались, имела небольшой наклон, да и трава в этом месте была высокой. Хотя на какое-то мгновение Василию показалось, что немец с фонариком остановился прямо напротив него и светит фонариком на его прикрытую кепкой макушку. Но тот постоял немного, потом пошел дальше, и капитан еле слышно выдохнул.
Прошло секунд двадцать, прежде чем офицеры снова рискнули приподнять голову и посмотреть из-за кустов на поляну. Третий уже отошел к другому краю. Стоявший на коленях, по-видимому, был радистом, потому что как раз надевал наушники, а второй по-прежнему стоял рядом, подсвечивая фонариком. Радист кивнул, и второй немец достал из кармана пиджака аккуратно сложенный лист бумаги. Разведчик развернул его и, положив рядом с рацией, начал крутить ручки.
«Сейчас или никогда», — решил Коновалов и обернулся к Рябцеву. По его глазам он понял, что напарник чувствует то же, что и он. Сейчас начнется радиоигра, и, возможно, это их единственный шанс взять или обезвредить вражескую разведгруппу. В данный момент Николай нисколько не сомневался в верности своего решения. Поэтому он кивнул, давая сигнал Василию, и поднял пистолет.