— Ну, и натворили вы дел, орлы, — хмыкнул подполковник, скручивая папиросу. — Какого черта вы поперлись в лес ночью, да еще и без подготовки? Ладно бы первый день были в разведке, а то люди грамотные, со стажем, с боевым опытом… И так сесть в галошу, подумать только. Двоих положили, одного упустили. И кого упустили? Радиста! Самого важного человека. Где его теперь искать? У дедушки на деревне?
Коновалов и Рябцев молчали. Кочетов закурил и продолжил:
— Задача у вас, дорогие мои, теперь осложнилась. Радист либо заляжет на дно, либо уйдет обратно. И мы так и не сможем перехватить его и вести свою радиоигру, чтобы дезинформировать противника. А все почему? Да из-за вашего разгильдяйства! Ну, скажите мне, объясните старому дураку, что на вас нашло, что вы полезли к чертям в омут?
— Мы думали, что в лесу прячется банда, которая может вывести нас на Пана, — ответил майор. — Решили проверить.
— Банда, значит? — скривился подполковник. — А оказалась вражеская разведгруппа. Ребятушки, вы не хуже меня знаете, что надо делать в таких случаях. Выследить и взять по-тихому да по-умному. Но нет, вы подумали, что вы такие умные и опытные и решили поиграть в Чапаева.
— Товарищ подполковник, мы найдем радиста и Пана.
Ни Николай, ни Василий и не думали оправдываться и выгораживать себя. Они знали, что вышло именно так, а не иначе. Сейчас майор действительно понимал, что действовали они непродуманно. Хотя бы одного диверсанта можно было оставить в живых. Собственно, один и остался, только скрылся в неизвестном направлении вместе с рацией.
— Конечно, найдете. Иначе зачем вас сюда прислали? Но, как говорится, сделанного не воротишь, придется исправлять. А это, дорогие мои, будет тяжеловато.
— Знаем, — кивнул Коновалов. — Исправим.
— Пришли данные на тех, кто служил фашистам в Минске, — неожиданно сменил тему и тон подполковник.
— И много там? — осведомился Рябцев.
— Хватает. Так что ищите среди них своего Пана. В управление пойдете позже, Шишкину я позвонил и предупредил.
— Еще и от него влетит, — вздохнул капитан.
— Влетит, а как иначе? Заслужили… Ладно. — Кочетов достал большой бумажный конверт. — Вот вам, смотрите, ищите. Может, повезет, ваш Пан в списке и окажется.
Офицеры переглянулись и принялись за изучение присланных из Минска данных. Сведения были довольно краткими. Кое-что они и сами знали — успели ознакомиться перед поездкой в Липень. Но интересующих их лиц оказалось почти два десятка. Это те, о ком были точные сведения. Коновалов мысленно прокрутил в голове известные им приметы Пана: примерный возраст — от тридцати до сорока лет, волосы светлые или русые, рост — средний, телосложение — нормальное. Под данное полицаем Гордеевым описание подошли несколько человек, которым удалось скрыться. Майор покрутил в руках фотокарточки. И кто же из них может быть Паном, если, конечно, он среди этих? По идее, любой. Надо бы предъявить фотографии задержанному. Если Гордеев кого-то опознает, дело упростится. А если нет, придется искать тех, кто мог бы его опознать. Был бы этот полицай художником, мог бы нарисовать портрет Пана. Но в творческих способностях пойманного полицая Николай сильно сомневался.
— Товарищ подполковник. — Он поднял голову. — Можно взять фотографии вот этих? Мы их полицаю покажем.
— Можно. Вы уже закончили?
— Да.
— Тогда идите. Исправлять то, что натворили. Потому что одно дело разведгруппа, а тут еще этот Пан…
Офицеры настороженно переглянулись и вопросительно посмотрели на Кочетова.